— Я могу все объяснить, — быстро произнес принц. — Это была всего лишь шутка. Розыгрыш.
Король не удостоил его ответом и продолжил:
— Тебе не хуже меня известно, что наказанием за измену и покушение на жизнь короля является отсечение головы.
Один из aides-de-camp принца испустил дикий крик и повалился на пол.
— Нас заставили принять в этом участие, нас вынудили силой! — закричал он.
Король не обратил на него внимания.
— Однако я решил, — продолжал он, по-прежнему в упор глядя на принца, — что, поскольку ты приходишься мне сводным братом, следует любой ценой избежать скандала, связанного с теми, кто носит наше имя, поэтому я намерен проявить исключительное милосердие.
— Я могу все объяснить… — вновь начал было принц, но король поднял руку, призывая его к молчанию.
— Мне не нужны ни твои объяснения, ни публичный суд. Я решил, что ты вместе со своей супругой немедленно отправишься в ссылку. Завтра рано утром ты отплывешь на остров Платикос, где останешься до конца дней своих. Ты можешь взять с собой все, что пожелаешь, и ты и твоя жена ни в чем не будете знать нужды.
Он немного помолчал.
— Но если ты попытаешься покинуть Платикос и когда-либо вновь ступить на землю Велидоса, то предстанешь перед лордом верховным судьей, который осудит тебя по законам нашей страны за покушение на жизнь своего короля.
Принц Фридрих потерпел полное поражение и сознавал это.
Он развернулся и, не говоря ни слова, вышел из комнаты в сопровождении обоих своих aides-de-camp, заливавшихся слезами.
Оставив короля заниматься приготовлениями по предотвращению покушения на собственную жизнь, задуманного принцем Фридрихом, Титания вбежала в свою спальню и упала на колени подле кровати.
Она как никогда горячо молилась о спасении жизни короля.
Ей казалось, что нет ничего ужаснее, чем завтра или даже сегодня вечером узнать о том, что заговор удался и он погиб.
Она задалась вопросом, буде такое случится, достанет ли у нее смелости рассказать правду, но потом решила, что, пожалуй, в том не будет никакого смысла, если он умрет.
— Спаси его, Господи… Умоляю тебя, спаси его, — словно в бреду, горячо шептала она.
И вдруг она поняла, что любит короля.
Она не сознавала этого раньше, потому что знала о любви слишком мало.
Находясь рядом с ним, она испытывала радость и восторг, а когда он отдалялся от нее, не приходя на утреннюю верховую прогулку, погружалась в меланхолию.
И вот теперь она наконец поняла, что отдала ему свое сердце.
Она полюбила его беззаветно и, если он умрет, не сможет больше жить.
— Я люблю его, Господи, — молилась она, — прошу тебя, спаси его… пожалуйста…