Когда поднос с угощением унесли, она сказала служанкам, что не желает, чтобы ее беспокоили, поскольку собирается поспать, и они в ответ пожелали ей покойной ночи.
Наконец-то она осталась одна.
Она терзалась дурными предчувствиями и буквально сходила с ума оттого, что не знала, что происходит внизу и что сейчас делает король.
Ей было мучительно больно представлять, что в самый последний момент случилось что-либо непредвиденное и он погиб.
— Я люблю его… я люблю его, — молилась Титания. — Прошу тебя, спаси его.
* * *
Много позже, уже около полуночи, когда Титания еще не спала и продолжала молиться, она вдруг услышала стук в соседнюю дверь, которая вела в ее будуар.
Она спрыгнула с постели и, набросив домашнее платье, бросилась к двери.
На пороге стоял Дарий.
— Что… случилось? — выдохнула она.
— Все в порядке, — ответил Дарий. — Вы спасли жизнь его величеству.
Титания сделала глубокий вдох и лишь величайшим усилием воли заставила себя не разрыдаться от облегчения.
— Благодаря вам его величество подготовился и, когда в библиотеку вошел принц Фридрих, за портьерами уже спрятались свидетели того, что он намеревался предпринять.
Он рассказал Титании о манекене, о том, кто выступил в роли свидетелей и как они с Кастри затаились на балконе.
— Его королевскому высочеству было явлено милосердие, — закончил Дарий свой рассказ. — Его величество отправил его и принцессу в ссылку на Платикос. Это очень красивый остров, на котором есть чудесный дворец, построенный еще дедом его величества для отдыха.
— И они должны будут… оставаться там? — с опаской поинтересовалась Титания.
— Им запрещено покидать остров, но в остальном у них будет все, что они только пожелают.
Облегчение оказалось настолько неожиданным и ошеломляющим, что Титания даже испугалась, что сейчас у нее подогнутся колени и она упадет на пол.
— А теперь я вынужден покинуть вас, — сказал ей Дарий, — потому что его величество пожелал, чтобы вы немедленно узнали обо всем, а также просил вам передать, что завтра утром он не сможет отправиться с вами на прогулку.
— Да, разумеется, я все понимаю.
— Вы повели себя храбро, и все, кто знает правду о случившемся, считают себя в долгу перед вами и выражают вам самую искреннюю благодарность.
К удивлению Титании, он опустился на одно колено и, взяв ее руку в свои, бережно поцеловал.
Не сказав более ни слова, он развернулся, подошел к двери будуара и оставил ее одну.
Титания вернулась в постель и забралась под одеяло.
Она снова начала молиться, но теперь это было благодарение за то, что Господь услышал ее мольбы.