– И еще мне кажется, – добавил Клаус, – ваш цветок тоже должен быть где-то в этих землях.
– Амазонских? – спросила я, тщательно пережевывая. – Амазонских землях?
Клаус неуверенно покачал головой и скривил губы. Потом несколько раз прошелся из стороны в сторону, наступив на осколок, который забыли убрать. Тот жалобно хрустнул, а когда блондин поднял ботинок, на полу остался лишь белый порошок.
– Амазонских, – согласился он нехотя и приблизился к лестнице. – Думаю, должно быть что-то еще. Какие-нибудь знаки, исторические сводки, которые укажут, где искать. Я пороюсь в книгах и интернете. Хотя в нем вряд ли будет.
Фил, успевший расправиться с толченкой, округлил глаза и выдохнул:
– Да ну ладно. В сети есть все. Почему это вряд ли?
– Потому, – стал терпеливо объяснять Клаус, – что такие сведения не будут выкладывать в общий доступ.
– А книги разве не общедоступны? – парировал взломщик.
Клаус кивнул.
– Общедоступны, – согласился он. – Но только не те, что стоят у меня на полках.
Я поставила опустевшую тарелку на столик рядом с такой же, где бесповоротно засохли остатки толченки, и сказала:
– Думаешь, в ваших книгах будут записи о Трехмирье и цветке?
Брови Клауса сдвинулись, он проговорил, ступая на лестницу:
– О Трехмирье, может, и не будет. Но об амазонках наверняка что-то найду.
Когда он снова скрылся на втором этаже, Фил с Лодином зависли над планшетом, и стали делать вид, что тоже ищут информацию. Но по их одурелым лицам поняла, разглядывают они вовсе не письмена. И если Лодина еще могу понять, он никогда не видел такой магии, то Фил должен давно привыкнуть к подобным вещам.
Понаблюдав за ними еще пару минут, сделала вывод, что потребности мужчин, не зависимо от мира, плюс минус одинаковые. Что у Ферала, что у Фила, что у остальных. Хотя Клаус вызывает сомнения.
Подумав о нем, жгучий уголек в груди снова разросся, волна прежде неведомых эмоций прокатилась до самых пяток, а сердце забилось чаще. Сын пастуха вызывал во мне теплоту, рядом с ним хотелось часами бродить по лесу и слушать птиц. Но от Клауса внутри все вздрагивает, вспыхивает, как пересушенное полено.
Вытерев губы, решила подышать воздухом, чтобы немного успокоиться и проветрить мысли. Окна открыть никто не удосужился, а воздухоотводов в этом огромном доме тоже не заметила.
– Я на крыльце буду, – сообщила я.
Лодин поднял голову и посмотрел на меня как старший брат, которому велено следить за взбалмошной сестрицей.
– Лучше бы тебе не выходить одной, – проговорил он.
– Я не далеко, – пообещала я. – Вы все равно уткнулись в этот магический предмет, а Клаус меня не выносит. Даже со второго этажа слышу, как бормочет.