Перевернувшись на спину, я просто лежала и дышала, таращась в звездное небо. Когда дыхание стало относительно спокойным, подумала, что ветер самая близкая к огню стихия.
– Теперь понятно, – проговорила я себе охрипшим голосом, – почему ветер и огонь должны быть мужчинами. Вдвоем им должно быть весело… Хотя… все стихии связаны. Но я с водой явно не сочетаюсь.
Отдохнув еще пару минут, перевернулась на живот, чтобы осмотреться. Вокруг темень, только звездное небо и его отражение в мелкой ряби воды.
Когда присмотрелась, увидела тонкую полоску огоньков, редких и прерывистых.
– Берег… – проговорила я. – Как же далеко…
Набрав побольше воздуха, я погребла к ним.
По началу плыть было даже приятно. Я быстро погружала пальцы, как однажды научил сын пастуха, назвав это стилем «ползания». Чувство обтекания водных потоков, напоминает пламя охватывающее сухую головешку. Такое же мягкое и ласковое.
Но через некоторое время начала уставать, руки потяжелели, а мышцы задеревенели. Пришлось остановиться и перевернуться на спину, чтобы отдохнуть.
Пока переворачивалась, взгляд скользнул по береговым огоньками, и из груди вырвался стон.
– Это невыносимо, – пробормотала я жалостливо.
Берег если и приблизился, то на самую малость, огоньки все еще маленькие и слабые. А я уже выдохлась, будто проплыла пару-тройку километров.
Дайна и Гленна остались в плену. Но в том, что брюнетка послушала меня и засыпала тоннель по всей протяженности, а белокурая схлопнула воду, я была уверенна. Камера выглядит, как прежде. Только без меня. А «костюмы» будут озадачены, но даже когда найдут дыру в полу, не сразу поймут, как удалось пробраться сквозь землю.
Чтобы себя подбодрить, произнесла:
– У меня есть время. Неплохая фора.
Потом снова перевернулась и погребла к берегу, чувствуя, как с каждым движением, усталость наваливается все сильнее. Берег нехотя, но все же приближается, и в груди постепенно появляется надежда и облегчение.
Учитывая, что Гленна прорыла тоннель длиннее и глубже, чем просила, темница, должна находиться где-то на берегу. Подводная тюрьма не могла бы иметь таких мощных воздухоотводов, из которых чувствовала дуновение ветра, когда вели по коридору.
В груди ухнуло. Осознание, что мои пленители находятся где-то недалеко, заставило сердце плясать, а гребки стали быстрей и мощней.
Не помню, сколько прошло времени, прежде, чем колени стукнулись о твердое. Берег оказался ближе из-за обрыва, который со стороны воды кажется черной стеной. Огни горят над ним, но сам обрыв оканчивается метрах в пятидесяти от кромки воды.