— Алекс, — тихо сказала она, — я не знаю, что думать.
Понятно, не мое это дело. Знаю, надо держаться в сторонке. Но что ж я за подруга, если позволю ей снова броситься в его объятия, не представляя полной картины? Если она, узнав в полном масштабе о предательстве Алекса, все же примет его обратно, пусть сама себя похоронит. Взрослая женщина, может сама решить. Только в данный момент он ведет нечестную игру.
Прежде чем я успела слово сказать, дверь открылась, вошла Натали, прехорошенькая в своей махровой пижаме, протирая заспанные глаза. Мы все сидели молча, кое-кто — в том числе я — с застывшими улыбками, которые как бы говорили: «Посмотри, Натали, как мы тут веселимся!» Она спросонья, не совсем понимая, где находится, влезла к Изабелл на колени, свернулась клубочком, как кошка, сказала:
— Проснулась и не могу больше заснуть.
— Хочешь, я тебя уложу? — вызвался Алекс, и девочка мигом встрепенулась, завертела головой, отыскивая, откуда прозвучал голос.
— Папа! — Метнулась к нему, словно он пять лет пробыл в море. — А ты не говорила, что папа придет, — упрекнула она Изабелл.
Та постаралась небрежно ответить:
— Просто знала, что он будет поздно. Не хотела, чтобы ты отказалась ложиться, дожидаясь встречи.
— Пойду за Никола, — спохватилась Натали, всем всегда инстинктивно делясь с сестрой.
— Нет. — Иза легонько придержала ее за руку, не позволяя выбежать из комнаты. — Папа через минуту уходит, но вы обе с ним скоро увидитесь.
Натали театрально вздохнула:
— Когда ты домой придешь?
— Возможно, скорей, чем ты думаешь, — ответил он.
— Алекс… — предупредила его Изабелл.
— Правда? — просияла Натали.
— Мама будет решать, — пояснил он, и присутствующие вновь разинули рот.
Просто невероятно, что он вселяет в ребенка надежду и выставляет Изу на линию огня, если надежда не оправдается.
Изабелл сняла Натали с его коленей.
— Мы с папой оба будем решать. Нам еще надо о многом поговорить, но в любом случае вы с ним скоро увидитесь. Что бы ни случилось, он будет приходить. И кто знает, возможно, однажды… — Она не договорила и выпроводила Натали, пока Алекс не успел еще что-то сказать.
Минуту мы сидели в каменном молчании.
— Черт возьми, Алекс, это уж слишком! — выпалил очнувшийся Дэн.
Тот проигнорировал, налил себе вина в чей-то пустой бокал, улыбнулся застывшим лицам за столом. Конечно, хочется, чтобы он ушел, но не знаю, как этого добиться. Просить фактически бесполезно. Не стоит поднимать шум, беспокоить соседей и, что еще важнее, детей. Кроме того, где-то в глубине таится желание досмотреть спектакль до конца. А Изабелл полезно напомнить, какой Алекс талантливый манипулятор, коварный, порочный и нечестный.