Она часто попадала в Книгу рекордов Гиннесса, создавая за год больше книг, чем кто-либо из ее современников. Когда однажды издатели попросили ее писать больше романов, она увеличила их число с десяти до двадцати, а то и более, в год. Ей тогда было семьдесят семь лет.
Барбара Картленд творила в таком темпе в течение последующих двадцати лет. Последнюю книгу она написала, когда ей было девяносто семь. В конце концов издатели перестали поспевать за ее феноменальной производительностью, и после смерти писательницы осталось сто шестьдесят неизданных книг.
Барбара Картленд стала легендой еще при жизни, и миллионы поклонников во всем мире продолжают зачитываться ее чудесными романами.
Моральная чистота и высокие душевные качества героинь этих романов, доблесть и красота мужчин и прежде всего непоколебимая вера писательницы в силу любви — вот за что любят Барбару Картленд ее читатели.
Когда у меня в двенадцать лет спросили, что самое важное в жизни, я не раздумывая ответила — ЛЮБОВЬ. Сейчас мне уже девяносто, но я до сих пор придерживаюсь прежней точки зрения и не изменю ее никогда!
Барбара Картленд
1901 год
— Идемте же, тетя Эдит, — прошептала Луэлла Риджуэй, наблюдая, как посыльный сражается с грудой чемоданов, когда перед ними открылся лифт. — Нам нужно спешить.
Посыльный проворчал что-то неразборчивое и поудобнее перехватил чемодан, зажатый у него под мышкой. Он решительно отказывался понимать, куда эти англичанки могут торопиться в столь поздний час.
— Луэлла, ты взяла с собой ночное белье, лежавшее у тебя под подушкой? — осведомилась графиня Риджуэй, втискиваясь в кабину лифта вместе с племянницей. — Очень надеюсь, что ты не забыла ту чудесную ночную сорочку.
— Она в коричневом чемодане, — вздохнула девушка.
Лифт начал медленный спуск вниз. Но вот двери его разъехались, и леди оказались в фойе, где царила жутковатая сверхъестественная тишина. На своих постах дежурили только ночной портье и регистратор.
Графиня уверенным шагом подошла к стойке и на безупречном французском языке потребовала счет.
— Вы покидаете нас, мадам графиня? — осведомился клерк.
— Да, и я была бы вам чрезвычайно признательна, если бы вы воздержались от ответов на вопросы о нашем местонахождении либо пункте назначения нашего следования. Нам бы хотелось сохранить свое путешествие в тайне.
— Bien sûr[1], мадам графиня, — отозвался клерк, протягивая ей счет за проживание в гостинице.
Графиня внимательно рассмотрела бумагу в лорнет, после чего вынула из ридикюля несколько крупных ассигнаций. Луэлла в нервном ожидании застыла рядом, оглядываясь по сторонам с выражением насмерть перепуганного кролика.