У него не было времени на подобные светские любезности, особенно с упрямыми, вспыльчивыми молодыми дамами.
— Вовсе нет, — ответил он. — Это очень большой замок, мисс Уинфилд, и нам нет нужды встречаться. А сейчас я оставлю вас, чтобы вы могли восстановить силы.
Он поклонился и вышел из комнаты.
Жасмин пристально вглядывалась ему вслед, в ней закипала злость.
Нет нужды встречаться! Вот как! Разумеется, она больше не будет с ним разговаривать.
Понятия Ричарда, графа Сомертона, и ее собственные представления о вежливости кардинально отличались.
* * *
К обеду метель прекратилась, но температура понизилась, и сугробы приняли странные и удивительные формы; ветром намело пики, которые превратились в ледяные горы, походившие на иллюстрации из старинных книг сказок.
Мэри, набросив на голову тяжелую красную шаль, шла по заледенелому двору перед конюшней, прижимая к груди небольшую корзинку из лозы. Внутри, завернутые в тряпицу, лежали два горячих пирожка с мясом и сыр.
Джордж Редфорд, рыжеволосый фермер, в которого она так была влюблена, стоял, мрачно поглядывая на нее, в воротах конюшни.
— Джордж, я принесла вам поесть.
— Мэри! Милая, зачем вы вышли на улицу в такую погоду? Но спасибо большое за еду. Да тут целый пир! Я как раз собрался возвращаться домой. Иначе мой старый пес решит, что я никогда не вернусь. Но пони придется оставить. Если я надену эти снегоступы, которые обнаружил на конюшне, то смогу пересечь загон и дальше пройти через лес. Под деревьями не такие сугробы.
— Дорогу в деревню не занесло, верно?
— Ну, если идти осторожно, пройти можно. Но пока еще никто по этой дороге из долины не вышел, это правда.
— Такой сильный снегопад скажется на многих старых отдельно стоящих зданиях, — запинаясь, сказала Мэри, знающая, в какой упадок пришла ферма Джорджа.
Он тяжело работал на этой неплодородной земле, чтобы заработать себе на жизнь. У него все не хватало времени, чтобы подлатать сараи и навесы. Да и у самой фермы крыша протекала, как старое ведро.
Джордж привязал ремнями свои самодельные снегоступы — круги, сплетенные из тростника, которые оставляли на снегу странные следы, но они не помогут ему, если он загрузнет в сугробе.
Он высоко поднял воротник: уши уже покраснели от холода.
— Да, а я ведь вам не раз об этом говорил, Мэри. Ферма — неподходящее место для девушки. Вам придется немного подождать, пока я там все починю. Может быть, в следующем году…
Мэри задумалась.
Она слишком хорошо понимала, что за двенадцать месяцев ферма лучше не станет.
Ей уже исполнилось двадцать пять лет, и, по мнению большинства, она уже была старой девой.