— Джордж, смотрите, мы у того места, где тропинка расходится. Наверное, они поскакали вверх по холму.
Молодой фермер повернул и остановился.
— Вы правы! Стойте здесь, пойду проверю!
Мэри не успела ничего ответить, как он оставил ее и взобрался на берег.
Казалось, прошла целая вечность, но на самом деле пролетела всего пара секунд, когда он вновь появился из зарослей ивняка, размахивая чем-то.
— Это лента, Мэри. Розовая. Это лента мисс Уинфилд?
— Да! — с облегчением воскликнула Мэри. — Она была у нее в волосах.
— Находчивая американка оставила для нас подсказку на тропинке. Они поскакали не на холм. И мне кажется, я уже догадываюсь, куда они отправились!
Он соскользнул с берега и устремился к Мэри. Девушка протянула к нему руки, он закружил ее, заключив в объятия, и поспешно поцеловал.
— Лодочный сарай! Это единственное место по эту сторону озера, где они могут отдохнуть и спрятаться от снега. Готов поспорить на годовой заработок, что туда они и увезли его светлость.
Мэри оглянулась и посмотрела на озеро.
Лед блестел в тусклом свете луны, и вдали она уже слышала шипение сигнальных ракет.
Факелы!
Наконец-то деревня проснулась, спешит на помощь.
Только успеет ли вовремя?
С бешено колотящимся сердцем Жасмин пробиралась вокруг лодочного сарая, и мягкий толстый ковер из снега скрадывал ее шаги.
Стояла глухая черная ночь. Если ранее на небе поблескивали звезды, то сейчас над болотистой местностью сгустились огромные черные тучи, закрыв луну и погрузив все в темноту. Но, к счастью, только что выпавший снег отражал ее тусклый свет.
Жасмин не знала, откуда набралась смелости, чтобы оставить связанного Ричарда, похищенного негодяями, которые замыслили украсть ценные правительственные документы.
Единственное, что она знала: страдание, отразившееся на лице графа, связано не с его собственной болью и пленом.
Правда, Жасмин не совсем верила, будто больше всего его тревожит, что она рискует своей жизнью.
Нет, он боялся того, что произойдет, если эти важные документы пропадут или попадут за границу.
— Я костьми лягу, но они не покинут пределы этой страны! — пробормотала про себя Жасмин. — Но, Господи, пожалуйста, убереги Ричарда! Потому что я так его люблю!
Она обомлела.
Ее любовь к графу была новым и волнующим чувством, и Жасмин жалела, что у нее нет времени посидеть в тишине и прочувствовать то возбуждение, которое охватывало ее от одного звука его имени. Рассиживаться было некогда.
На нее была возложена жизненно важная миссия, и девушка должна была выбросить все из головы, чтобы не провалить ее.