Но Рождество осталось лишь счастливым воспоминанием, а снег и лед растаяли, и весеннее небо было безоблачно голубым, когда настал самый важный день в жизни Жасмин.
Граф решил обвенчаться в местной церквушке, а не в большом аббатстве в Йорке.
Поля желтели нарциссами, с них доносилось блеяние новорожденных ягнят, когда приглашенные на свадьбу собрались у старой церквушки в деревне Сомертон.
Все скамейки в церкви были заняты, и гости из Америки гордились и радовались тому, что стали свидетелями такого знаменательного события: дочь Нового Света выходит замуж за сына Старого Света.
Мать Жасмин восседала рядом с герцогом и герцогиней Харли. Герцогиня, разумеется, считала, что именно благодаря ее участию произошло столь романтическое событие.
— В конце концов, — уверяла она с блеском в глазах, — если бы я не оставила ее одну, они вообще могли бы никогда не встретиться!
На скамье, как раз за гостями-аристократами, сидели слуги из замка, разодетые в нарядные одежды.
Мэри с Джорджем Редфордом сидели с другой стороны прохода.
Они поженились всего две недели назад и очень гордились, что почетными гостями на их свадьбе были граф и мисс Уинфилд.
Мэри больше не работала экономкой в замке. Теперь она была женой фермера, поскольку граф сдержал слово и отблагодарил Джорджа тем, что считал наилучшим для него.
Теперь фермой Редфорда они управляли вместе с графом, и все, что родит эта земля, они будут делить поровну.
Тут зазвучал орган, и все взгляды устремились на дверь.
На задней скамье в церкви сидела Флоренс. На ней было новое весеннее пальто ярко-голубого цвета с медными пуговицами, поблескивающими в неярком свете свечи.
Она сидела с отцом, отдельно от остальных слуг, потому что больше в замке не работала.
Мистер и миссис Уинфилд предложили ей с отцом поехать с ними в Америку! Они будут работать у них в Миссури, поплывут на большом корабле через океан, в другую страну, и увидят все те незнакомые места с такими удивительными названиями, как, например, Миссисипи!
Это не переставало волновать девочку, и она не могла сдержать счастливой улыбки.
Но тут двери церкви распахнулись, и глаза девочки широко открылись от изумления.
Под руку со своим отцом по проходу медленно шла Жасмин.
Девушка была похожа на ангела, и белоснежное кружевное платье и длинная фата, шлейфом тянущаяся за ней, сверкали в приглушенном свете свечей.
Жасмин несла огромный букет из лилий и роз, а ее фату украшали дикие примулы, собранные утром в саду вокруг Сомертона.
Ричард, граф Сомертон, обернулся, и у него перехватило дыхание, когда к нему подошла невеста.