— Может, и зря, — философски пожал я плечами.
Здоровяк же снова повернулся к техникам, курочащим мою «Ласточку». Мне оставалось только отойти обратно, чтобы не мешать.
— Хватит у моих технарей над душой стоять, — хлопнул меня по плечу как-то незаметно подошедший Бронд. Хотя, собственно, среди грохота ангара было неудивительно. — Ты лучше выбирайся на палубу. Тебе стоит потренироваться управляться безразгонником.
— А долго учиться? — обернулся я к нему.
— Да как обычно, — усмехнулся, потерев как всегда небритый подбородок, командор, — главное садиться научиться. А в воздухе особой разницы нет.
Бронд проводил меня до лифта. Вместе мы поднялись на верхнюю палубу. Там ровными рядами стояли переделанные уже в безразгонники «Ласточки», «Стрижи» и даже несколько нейстрийских «Молний». Все они были вооружены вместо пулемётов гарпунными пушками. А вдоль бортов их красовались катушки крепкого троса. Именно с их помощью они и охотятся на вражеские корабли, словно на небесных китов.
Рядом с ними стояли воздушные мотоциклы. Я глядел на них – и поражался, насколько же сумасшедшим надо быть, чтобы подняться в воздух на этом, мягко говоря, ненадёжном аппарате. Тем более, когда ноги твои просто свисают над пустотой.
— Выбирай любой, — махнул в сторону мотоциклов Бронд. — Учиться летать на безразгонниках лучше всего именно на нём.
— Бронд, — поглядел я на него, — я что, на сумасшедшего похож? Я на этом летать вряд ли смогу.
— Придётся, — равнодушно заметил командор китобоев. — Вон, тебе моя дочка и поможет.
Он махнул рукой пацанке в лётной курточке поверх тёплого комбинезона и нейстрийских ботинках. В руках она сжимала шлем. Волосы девочки были привычно растрёпаны.
— Это Силке, что ли? — удивился я. — Вот это она выросла!
С тех пор, как я видел дочку Бронда, прошло несколько лет. И малютка Силке из очаровательного ребёнка превратилась в шуструю пацанку, которая, кажется, не замирала ни на секунду.
— Привет, дядя Готлинд, — махнула мне рукой с зажатым в ней шлемом Силке. — Папа тебя учиться летать на безразгонниках взял? Ты только мой не бери! — она указала на выкрашенный бежевым мотоцикл с намалёванной на борту кровожадной ухмылкой.
— И тебе привет, — усмехнулся я. — Мне как-то страшновато садиться на это чудо.
За разговором мы подошли к мотоциклам. Я похлопал один из них по борту. Вблизи они внушали не больше доверия, чем издали.
— А ты для начала над палубой полетай, дядя Готлинд, — сказала Силке, — тогда если и грохнешься, не разобьёшься сильно. Все с этого начинают.
— Вот ты за ним и пригляди, дочь, — нашёл на кого переложить ответственность за меня Бронд. Он растрепал ей волосы – и без того растрёпанные. Девочка даже не попыталась привести их порядок.