Наши наблюдательные посты направляли к стоянке отряда и тех, кто хотел вступить в партизаны.
— Главное — не терять бдительности, быть трезвым, ни в коем случае не останавливаться на отдых в хатах, — наказывал я партизанам, уходившим на задание и напоминал при этом, что случилось со Щегловым и Солодковым.
— Вот вам список паролей на несколько суток. Каждый день пароль разный. Кончится список — возвращайтесь в отряд…
— Да что уж тут! — отзывались партизаны. — Второй год воюем, пора самим знать!
— Ну, глядите! А рука не дрогнет? — пытливо спрашивал Анисименко у Талахадзе, — он получил задание действовать со своей группой в Хомутовском районе.
— Никогда! — отвечал Талахадзе. — Сомнение в другом: найдем ли мы этих предателей. Они не спят дома, большей частью в районных центрах находятся.
— От вас требуются три качества: хитрость, смелость, осмотрительность, — поучали мы отправляющихся в походи отсылали на обучение к Ромашкину в «мастерскую», которая была в то же время и учебным классом.
Ромашкин и его артиллеристы, закатив в лесное озеро под лилии свою 76-миллиметровую пушку, изготовляли противотанковые мины.
Отвинчивая головки гаубичных снарядов, они выплавляли взрывчатку и заполняли ею специально приготовленные коробки.
— Тебе «удочку» иль нажимного действия? — спрашивали артиллеристы новоявленных минеров и тут же поясняли достоинства и недостатки своих снарядов. — Ты не бросай мину! — учил Ромашкин. — Не израсходуешь — обратно сдашь. У нас учет строгий. На тебя записываем! А если израсходуешь, опять-таки трофеями отчитайся!
— Это как?
— Н-ну, значит, документики комендантовы возьмешь, если посчастливится взорвать его, оружие прихватишь, патрончики, само собой. Запиши за ним мину, — говорил он наводчику Бурьянову и продолжал: — На дороге мину не оставляй! Понимаешь сам: поставишь на фашиста Иоганна, а разорвать может дядю Ивана! Так что применяй наверняка: видишь, что комендант едет, — ставь ее в колею, песочком прикрой, а не то «на удочку» подцепи и с иди себе, выжидай. Своих мимо пропускай, а чужие поедут — дергай! Да смелее! Шагах в тридцати лежи в кукурузе и — не бойся!
— Теперь вот взрыватель и капсюль, — поучал Ромашкин, отводя неопытного минера в сторону. — Это вещицы деликатные. Небрежности и излишней поспешности не любят… Видишь, куда и что… Ошибешься только один раз…
Проделав ряд манипуляций с вещами деликатного и весьма опасного свойства и показав, в каком положении полагается их носить, Ромашкин лично сопровождал минеров к командиру.
Петро Гусаков сдал обязанности помпохоза отцу и принял конную разведку. Он получил задание срочно сколотить лихую конную группу и рыскать с нею по району. Молодые партизаны-барановцы: братья Пузановы, Троицкие, Астаховы, Толстыкины, Карманов, Коршок, Шашков, Кирпичев, мордвины Дмитриев и Калганов, сыны Кавказа Серганьян, Талахадзе — все, кто славился лихостью натуры, пошли к Петру в команду. Туда же был зачислен и мой ординарец Николай Баранников.