Мы вышли во двор. Под руководством Анисименко люди спешно готовились к походу. Пятеро саней были запряжены рослыми лошадьми. Двадцать два пеших партизана и два конных разведчика были нашей ударной силой.
Ночь обещала быть непогожей. Дул сильный ветер. С низкого серого неба сыпались густые белые хлопья.
— Погодка наша! Подлезем на длину штыка! — весело сказал разведчик Козин, надевая на себя все немецкое.
Дегтярев засмеялся:
— А выдержки хватит у вас, хлопцы? Задачка наша нелегкая.
— Эх, Терентий Павлович! Кто из кошары вырвался, у того хватит силы на все, — серьезно сказал Колосов.
— Да что говорить! — отрубил Баранников. — С нашими конями весь свет пройдем за ночку.
— Вот это правильно! — довольный, ответил Дегтярев. — Люблю веселых ездовых!
Баранников был назначен моим ездовым, чему я очень обрадовался.
Около семи часов вечера мы покинули лесокомбинат и зарысили по еле заметной полевой дорожке.
Впереди маячили верховые, за ними на буланом жеребце, запряженном в сани, ехал Петро. Он был проводником и прокладывал санный след обозу.
В передке его саней лежала бочка с керосином, добытая у Хохлова. Сытые, застоявшиеся кони несли нас резво, срываясь под уклонами в галоп, снег пенился на разворотах.
Миновали поле, проехали село Хинель, поднялись за околицей на пригорок, снова промчались вольной рысью по открытому полю и через час оставили за собой Барановку. Ветер крепчал, скоро совсем стемнело и потянуло стужей. Сухой колючий снег хлестал нам в глаза. Ехать стало труднее.
Уже в глухой темноте промчались мимо деревни Муравейной, через Фотевиж и Смолень. Затем снова ехали открытым полем почти до Пустогорода.
В глубокой балке сделали остановку. Здесь было тихо, безветренно. Тут мы решили рассказать бойцам о боевом задании.
— Хлопцы, — обратился Дегтярев к окружившим его партизанам: — командир ваш теперь капитан Наумов, комиссаром — я… Задача наша сегодня очень важная. Гитлеровцы собрали на станции Эсмань урожай с трех районов. Эти склады мне хорошо знакомы. Там должно быть более ста тысяч центнеров продовольствия. Это выходит пятнадцать миллионов килограммов хлеба, хлопцы! Хлебный паек стотысячной армии почти на полгода!.. Завтра немцы собираются вывезти хлеб со складов. И вот, товарищи, нужно нам вырвать этот жирный кусок у гитлеровцев…
— Вырвем! — прервал Дегтярева десяток голосов.
— Пулю им в глотку, а не хлеба!
— Сравнять склады с землей, в прах! — сурово ответили партизаны.
Скоро мы двинулись дальше, напрямик через поле.
За короткое время, пока мы стояли в балке, погода еще пуще рассвирепела. Ехали медленно, против ветра, кони то и дело оступались, проваливались в глубокий снег. Снова взбирались на какие-то бугры, спускались в балки, колесили по косогорам. В непроглядной тьме ветер, свистя и воя, сбивал нас с пути.