— Слышите? Машины!
— Не чую, шумит в голове, подождем немного.
Монотонно гудя моторами, по дороге прошли три грузовика. Пропустив небольшую колонну немцев, Вася и Будаш поскакали дальше.
Из-за тучи выплыл полный диск луны.
— Теперь, Вася, гляди лучше, воронки должны быть на том месте, бомбили нас.
Спешившись, они повели коней в поводу.
На пустынной поляне сиротливо стояло одинокое орудие. Подле него валялись ящики из-под снарядов, стреляные гильзы…
— Где бы укрыть ее понадежней? — спросил Будаш.
— В яру под Калиновкой. И лес хороший и близко, — указал Вася вдоль шляха назад, где проходила межа, разделявшая Орловскую область с Курской.
— Быть может, к твоему селу удобней? — усомнился Будаш.
— Наоборот, — возразил Анащенков, — пусть в Хомутовском районе. Калиновские не выдадут, если и заметит кто, Калиновка и в гражданскую войну была партизанской. Хрущев из нее происходит родом.
— Никита Сергеевич? Он донецкий шахтер, Вася.
— А я говорю: земляк мой. И тоже был хинельским партизаном. Это всякому тут известно, а снаряды ваши закопаны в том же Калиновском лесу за сельской дорогой. Забыли вы, что ли?
— Ой же, дотошливый ты хлопчина, Василек. Подпрягай — да в яр Калиновский поскорее…
До восхода солнца успели вернуться в сарай.
Устроив Будаша на сеновале, Вася уснул крепким сном человека, выполнившего важное, задание.
Поздним утром парень взобрался на сеновал. Почерневший и осунувшийся Будаш стонал во сне, А когда проснулся, первый вопрос был о немцах.
— Четыре машины на краю улицы, — ответил Вася.
— Чердак захламить надо, — сказал Будаш. — Так, чтобы никакой черт сюда не полез.
Часа через три чердак был завален всяким хламом: конопляные снопы, старое корыто, улей, деревянная борона, разбитые корчаги, поломанные грабли и другая, доселе никому не нужная рухлядь вдруг оказалась полезной и ценной.
Вася вырыл в сене нору — запасный выход на случай налета немцев, запер сарай большим висячим замком.
С тех пор Вася строго оберегал тайну Калиновского леса. Всю осень провел он там под разными предлогами. Вставая затемно, он крадучись переходил Севский шлях, а прибыв на место, подолгу не расставался с лопатой: улучшал маскировку пушки и снарядных погребов. Несколько раз Вася чистил ствол банником, обильно смазывал его пушечным салом.
Однажды Вася заметил возле своих тайников малышей-пастухов; они жгли костры, разбирая с погребов хворост. Сердце его сильно забилось, но он не растерялся: поймал телушку и погнал ее на расставленные противопехотные мины. Телушку разорвало. После этого жители Калиновки и Лемешовки перестали ходить в лес. Вполне успокоился Вася только зимой, когда сковало морозом землю и выпал глубокий снег.