Гитлеровский отряд, численностью до трехсот солдат, выступил из села Орлия и быстро двинулся вдоль шляха наперерез нашей колонне. Мы ускорили движение. Нужно было во что бы то ни стало опередить противника и пересечь шлях.
Вскоре стало очевидным, что гитлеровцам нас не перехватить. Они вынуждены были развернуться на голой высотке и с расстояния около двух километров открыть минометный огонь. Повизгивая, мины падали вокруг нас и рвались под снегом.
Мгновенно пришло в голову решение: прорвавшись за шлях, развернуть отряд для боя. Взобравшись на передок одного из орудий, я громко подал команду:
— Галопом вперед! — и пара коней, подпряженных к пушке, рванулась, Я быстро понесся к шляху, чтобы организовать оттуда огонь, прикрыв им продвижение отряда.
Скользя широкими лыжами, наша пушка понеслась к шляху. За него мчалась другая.
— За мной! За мной! За шлях! — кричал я пешим партизанам.
Остальной обоз тоже бросился вслед за нами. Началась захватывающая дух гонка. По цепи передавалась команда:
— За шлях! За дорогу!
Огромный гнедой жеребец, на которого артиллеристы не нашли хомута и потому запрягли в шорки напирал на орудие и обдавал меня жаром своего дыхания. Непомерно большие копыта взмывали высоко над орудийным стволом и, казалось, вот-вот изуродуют его.
Вырвавшись на бугор, конь обогнал нас несколькими прыжками, унося за собой воз, нагруженный ящиками. На возу сидели Нина и Аня, они мелькнули передо мной и скрылись в туче взвихренного снега. Позади них в санях, упираясь ногами на запятки розвальней, стоял, полусогнувшись, Ромашкин. Распахнутая шинель надулась парусом, затем легла почти горизонтально. Мина ударила в крестовину розвальней. Шинель его лопнула, серые клочья понеслись навстречу обозу, но Ромашкин продолжал держаться за ящики. Другая мина ударилась в дугу моей упряжки, но не разорвалась; скользнув в сторону, она сбила с ног бежавшего партизана…
Но вот, наконец, и шлях. На нем два подбитых танка, за ним, не далее как в километре, село Тарлопово.
— На окраину села! К бою! — кричу я командиру орудия и прыгаю на ходу в снег, прячусь за танк. Я избрал его своим командным и опорным пунктом.
— Есть на окраину, к бою, — оборачиваясь, повторяет команду артиллерист и уносится к селу.
Два орудия уже прорвались за шлях, за ними станковые пулеметы, возы со снарядами. Свистят запоздалые пули немецких пулеметов, кипит снег под копытами скачущих коней. Теперь нужно выручать отставшую пехоту, — мне необходимы пулеметы.
— Стой! Пулемет сюда! — кричу я Коршку; он мчится к шляху с расчетом станкового пулемета.