— Проснулся, касатик? Ну и слава Богу, а то я уж и не чаяла. Я вот чайку с малинкой приготовила. Попей немного, глядишь, и полегчает. Сейчас бы тебе молочка горяченького, да видишь, какое дело: сдохла моя кормилица, прибрал ее Господь. Но и чаек с малиной…
— Постойте! — прервал ее Сергей. — Где это я?
— Так у меня в хате. Намедни ехали мы с базара и нашли тебя, чуть живого, в лесу на дороге. Ну и привезли ко мне: я, как видишь, одна живу. А ты пей, пей!
Сергей сделал несколько глотков обжигающего напитка и откинулся на подушку.
«А все-таки это был не сон», — пронеслось в его голове, и он снова провалился в знакомый бездонный омут.
Разбудил его громкий шепот, доносившийся из-за перегородки.
— Ну как, кума, ожил твой покойничек? — отчетливо прозвучал оттуда незнакомый женский голос.
— Слава Богу! Как напоила его малинкой, так сразу пропотел и вроде раздышался. А кто он, по-твоему?
— Кто ж его знает. Какой-то военный.
— То-то, что военный. Слышала, где-то там, в тайге, взорвалось что-то. Так, может, оттуда он?
— Говорю, не знаю. Да и что из этого…
— И то верно. Кто бы он ни был, все же человек божий. Жалко мне его. В лесу ведь чуть не помер. Так ты вот что… Не болтай обо всем этом. Мало ли что…
— Будь спокойна. Никто не узнает.
Сразу вслед за этим входная дверь захлопнулась, и сердобольная хозяйка вновь склонилась над Сергеем:
— Проснулся? Ну и ладно. Теперь неплохо бы тебе и поесть. Я утречком курчонка забила, сейчас принесу тебе бульончика.
Сергей приподнялся на подушке:
— Постой! Сначала скажи, как тебя зовут.
— Меня-то? Федосьей кличут.
— Федосьей? Значит, теткой Феней! Представь, точно так зовут и мою мать. А кто это был у тебя, тетка Феня?
— Соседка моя, Аграфена Сысоева. Мы с ней вместе на базар-то ездили, когда нашли тебя.
— Вот как! А это ты верно сказала, что не стоит болтать обо мне лишнего. Сейчас всех военных пытают, где и что взорвалось. А я, к примеру, понятия об этом взрыве не имею. Я служил в стройбате, попал под демобилизацию, спешил на станцию. Да вот такая незадача. А как мои документы? В кашу, наверное, превратились?
— Нет, что ты! Все документы я просушила, разгладила. Целехоньки. И деньги тоже. Много их у тебя, оказывается, денег-то. Но ты не думай, я и копеечки не взяла.
— Да я и не думаю, — не мог не усмехнуться Сергей. — А деньги… Платили нам действительно немало, не то, что на гражданке. А ты вот что… Скажи, сколько может стоить сейчас корова?
Женщина задумалась:
— Да тыщ пять, наверное, не меньше.
— Тогда сделаем так: отсчитай из тех денег пять тысяч и купи себе корову. Остальных мне хватит.