– Борис, прекрати! – Ана подошла к столу и, взяв бутылку, отнесла ее в бар. – Присаживайся, Милан. Не обращай на него внимания.
– Что, значит, не обращай внимания?! – Борис вытянул шею. Я уже обратил внимание – нет, не на его пьяный бред, а на то, что он до сих пор носил итальянскую одежду. – Я, кажется, еще здесь хозяин. Или ты думаешь, что со мной все?! Ты это хочешь сказать?!
Я решил вмешаться в разговор, чтобы не оказываться свидетелем семейной сцены:
– Простите, Борис, может быть вы мне объясните: в чем дело? Зачем я вам нужен?
– Пусть она все объяснит, – буркнул Борис. – Это была ее идея, вызвать вас, чтоб вы знали.
Ана закрыла бар и обернулась:
– Для начала расскажи Милану, что с тобой произошло.
– Хорошо. – Борис вытащил из кармана пиджака платок и вытер лоб. Он трезвел на глазах. Было видно, что он налег на алкоголь не от хорошей жизни. В воздухе этого дома витала какая-то тайна. Должно было случиться что-то не просто серьезное, а из ряда вон выходящее, чтобы Каричи решили обратиться ко мне за помощью. – Я расскажу вам все. Думаю, что вы поймете меня.
Он глухо кашлянул. Ана села рядом с ним и поставила на столик чашку кофе. Борис благодарно посмотрел на нее и дрожащими руками взял чашку. Ана вернулась к бару и через минуту принесла кофе и тарелку с пирожными, осторожно поставив ее на стол передо мной.
Борис начал свой рассказ:
– Понимаете… А можно, Милан, на «ты»?
– Конечно, Борис. Я и сам хотел это предложить. Просто мне было неудобно, ведь вы не последний человек в нашей стране.
– Отлично. – Карич отхлебнул кофе и поморщился. – Вы… Ты, конечно же, знаешь, что мне удалось достичь определенных высот в финансовом мире Сербии. А мой брат Неманя на сегодня вообще самый богатый человек на территории всей бывшей Югославии. – Он поднял чашку с кофе, как рюмку. – Надеюсь, и будущей тоже!
– Я слышал об этом. Вас… с братом западные СМИ называют верными кассирами Милошевича.
– Пусть так… Пусть так. – Он вновь отпил кофе. – Хотя это все смешно! Политика настолько лицемерна, что порой вызывает уже не отвращение, а улыбку. Эх! Слишком многое зависит от нас на всем Балканском полуострове. Мы, Милан, с братом важные персоны. Но никто в Сербии не знает, что мы храним свои деньги в долларах. Все-все активы и фонды, займы и облигации… Все в баксах. Точнее, кое-кто об этом догадывается, но и они не знают правды: без Америки мы – ничто. Сербы смотрят на меня с Неманей как на церковных благотворителей и патриотов нашей страны. Неманя так вообще видит себя в роли национального лидера. На складах одной новосадской типографии лежат тысячи плакатов с Неманей на фоне сербского триколора. И под его фигурой великого серба пафосная надпись: «Янки, мы не отдадим вам Косово». Плакаты скоро станут развешивать во всех больших сербских городах. Правда, смешно: все деньги ведущих патриотов страны лежат в европейских банках зелеными бумажками США? Мы с Неманей кровно заинтересованы в том, чтобы Штаты были ведущей силой в мире. Это знают немногие, слухи же нас не волнуют – можно все списать на происки врагов. – Борис тяжело вздохнул. – Недавно к Немане пришел один бывший русский дипломат, с которым мы занимались строительным бизнесом в Москве. Его фамилия Барченко.