Пирс, издав стон, сомкнула губы вокруг бугорка Уинтер. Она нежно его ласкала и дразнила, пока клитор не затвердел под ее языком. Пирс оторвалась и подняла взгляд: губы Уинтер были приоткрыты, грудь колыхалась, лицо исказилось в мучительном удовольствии. Пирс провела рукой по животу Уинтер и сомкнула пальцы вокруг груди, вызвав волну дрожи в теле Уинтер.
– Пирс! Я сейчас кончу. – Казалось, каждое слово исходило из глубин существа Уинтер.
Пирс лизнула бугорок еще раз и остановилась.
– Еще! – потребовала Уинтер с полувсхлипом. – Я уже почти.
Пирс снова провела языком по клитору, и голова Уинтер дернулась назад, а из горла ее вырвался сдавленный хрип. Пирс хотелось подольше удержать Уинтер на этом краю и впитать в себя всю ее красоту. Но Пирс не смогла, Уинтер затягивала ее в себя. Пирс погрузила пальцы внутрь и втянула губами бугорок Уинтер, которая тут же достигла вершины, прошептав имя Пирс. Уинтер разжала пальцы, ее бедра продолжали мелко дрожать.
– Пирс, – выдохнула Уинтер, с трудом пытаясь постучать по плечу Пирс, – иди сюда скорее.
Встревоженная Пирс подтянулась и легла на бок рядом с Уинтер, положив голову на локоть.
– Что случилось?
Уинтер повернула голову на подушке. Похоже, сейчас ей повиновалась лишь ее голова.
– У нас осталась пара минут.
Пирс уставилась на «радио-няню»: до нее дошло, что в лепете Ронни часто повторялось слово «мамочка». Вот черт!
– Тебе нужно? – обессиленным голосом спросила Уинтер.
– Нет, – храбро солгала Пирс. Она уже не раз удовлетворяла себя, залезая в душ, когда на большее не хватало времени.
– Врешь, – улыбнулась Уинтер. Ее глаза все еще были затуманены.
Пирс ухмыльнулась в ответ.
– Лучше сделай это здесь, а не в душе, – вдруг услышала она от Уинтер.
– Боже мой! – пробормотала Пирс, чувствуя, как сводит мышцы у нее на животе. Ее бедра непроизвольно дернулись, и по выражению лица Уинтер она поняла, что Уинтер это почувствовала.
– Сделай это для меня, – шепотом попросила Уинтер.
Пирс поцеловала ее и опустила руку вниз, зная, что оргазм не заставит себя долго ждать. Она пососала нижнюю губу Уинтер, чувствуя, как нарастает напряжение внизу ее собственного живота. Застонав, она сжимала и поглаживала свой клитор. Она уже была так близко. Ее ноги вытянулись от напряжения. Пирс открыла глаза и по лицу Уинтер увидела, что та охвачена восторгом.
– Я сейчас, – прошептала Пирс.
– М-м-м, да-а-а, – Уинтер поцеловала ее – и Пирс растворилась в неземном наслаждении.
Спустя несколько минут Пирс приоткрыла глаза и посмотрела в потолок. Через «радио-няню» раздавался голос Уинтер и радостное лепетание Ронни. Пирс представила их вместе и задумалась, что же она делает в жизни Уинтер. Как сказала Уинтер – просто проходит мимо. Пирс перекатилась на бок, пытаясь разобрать, о чем говорят мама с дочкой. Вот они, реальные люди с реальными чувствами. Уинтер заслуживает большего, чем скоротечный роман. Они обе заслуживали большего, чем могла предложить им Пирс.