Мать еще долго рассказывала, но Алла дальше не слушала. Она не любила знать неинтересные подробности про незнакомых неинтересных людей.
Потом мать задремала. Во дворе третий раз закрутили Георга Отса. Алла тоже почти спала.
Зазвонил телефон. Алла вскочила и побежала, не успев вдеть ноги в туфли.
— Алло?
— Можно Юру?
— Его нет дома. Он позже приходит.
Теперь начнется! Всех соседей переберут. Самое страшное, если позовут Лидию Филипповну: эта висит на телефоне по часу, отец дозвониться не сможет.
Снова телефон.
— Алло?
— Лидию Филипповну, — приказал злой голос.
— А она… ее нет дома, — соврала Алла и сразу испугалась: если дело откроется, произойдет невиданный скандал, в кухне будет не показаться.
Телефон.
— Алло.
— Это ты? Я подъеду минут через десять. Спускайся.
— Иду!
Теперь пусть зовут кого хотят. А из кухни несся женский бас Лидии Филипповны, еще ничего не знающей про телефон.
Алла высматривала «Волгу», но у парадного шикарно затормозил красный «Москвич», передняя дверца открылась, и вышел отец.
— Скоростной авторалли Ленинград — Пушкин — Ленинград объявляю открытым! Цель ралли спортивно-увеселительная! Девиз: и все-таки колеса вертятся!
Алла засмеялась, но ничего не сказала. Ей хотелось придумать что-нибудь такое же веселое, но ничего не придумалось. Отец распахнул заднюю дверцу, усадил Аллу и сам сел на этот раз рядом.
— Знакомьтесь: Владимир Иванович Берснев, москвичевладелец и мой друг, — Алла, моя почти взрослая дочь.
Алле показалось, что при слове «дочь» Берснев посмотрел с любопытством и сочувствием.
— Уж и завернет всегда ваш папаша: «москвичевладелец»! Очень рад.
Алла протянула москвичевладельцу руку и улыбнулась почти снисходительно; с подчиненными отца у нее так получалось само собой.
— Ну, вперед без страха, но с сомненьем! — сказал отец.
Тронулись. Берснев ехал со скоростью грузовика — берегся. И поговорить при нем нельзя было ни о чем по-настоящему, уж лучше бы казенная машина. До самого поворота к аэропорту все молчали. Первым не выдержал Берснев, поинтересовался почтительно:
— А вы, Алла Сергеевна, что, учитесь еще?
— Учусь. Как раз школу кончаю.
— А дальше куда?
Смешно, что первым об этом спросил москвичевладелец.
— В педагогический поступать буду.
— Дело хорошее, особенно если зарплату прибавят. У меня сын в университете на истфаке, так больше всего боится, что учителем пошлют.
Сколько себя Алла помнила, еще со времен Доктора Айболита и сказок Гауфа, она мечтала путешествовать; любила смотреть в кино слонов и крокодилов — такая смешная! — больше, чем Жана Маре и Марчелло Мастроянни. И сейчас, сидя рядом с отцом в машине, так легко было забыть, что все это через два-три часа кончится, и думать, что впереди Москва, Неаполь, Бомбей…