Уже было за полночь, когда Виктор вернулся домой. Перешагнув порог, он захлопнул за собой дверь, повесил плащ в прихожей и направился прямиков в спальню, скинув по дороге рубашку. Он громко плюхнулся на кровать. В голове вновь завертелись мысли, но уже другие – о Билле Свонсоне и Салли Лэндол. О самоубийстве членов Cannibal Sugar. Эти два дела наверняка были как-то связаны. Но как? Имеющихся деталей было недостаточно, чтобы дать хоть приблизительный ответ на этот вопрос. «Может, музыка ответит тебе на него», – услышал Виктор голос в своей голове, голос маленького мальчика с фермы Картеров. Он не слышал его уже много лет, и с непривычки его сердце забилось быстрее. Виктор поднялся и вышел в гостиную. Среди ночного мрака он уловил тусклое свечение. Это светился дисплей стереосистемы. Виктор, заснув, забыл её выключить днём и так же не выключил вечером, в спешке покидая дом. Он подошёл, убавил звук, чтобы соседи не закатили истерику посреди ночи, и нажал кнопку Play. Вновь зазвучала барабанная долбёжка и гитарный скрежет. Виктору показалось, что эта песня мало чем отличается от той, что он слышал сегодня днём. Вот только текст, исполняемый низким рычащим голосом, был другим.
Рождённые во тьме
Среди никого,
Мы существуем одни,
Внутри только тьма
Кроме тьмы ничего
Виктор опустился на диван, скрестив руки на груди. Идея, искать зацепки в песнях, выглядела бредовой. Мелодия, если её таковой можно было назвать, будто пыталась выдолбить дыру в голове, чтобы напрямую добраться до мозга. И казалось, что это у неё получается. Она медленно затягивала, доставляя какое-то извращённое удовольствие.
На себе её власть
Ощутишь в полноте,
Когда ты проснешься,
Когда ты поймешь,
Что один в темноте
Виктор нашёл смысл песни близким себе в данной ситуации. Он тоже был один, окружённый полуночной вязкой тьмой.
ТЬМА-А-А-А!!!
Мы были вечно её рабами.
ТЬМА-А-А-А!!!
Впереди ничего,
Лишь тьма перед нами
Детектив почувствовал, как его веки тяжелеют, как на него мёртвым грузом наваливается усталость. Виктор прилег. Это было странно, но садистская по звучанию и по смыслу композиция убаюкивала, унося за собой в другой мир. Жестокий, мрачный, холодный мир. Мир боли.
Виктор заснул.
XII
Высоко над головой висело палящее июльское солнце. Вокруг царила полуденная тишина, нарушаемая стрекотом кузнечиков. Виктор стоял на мёртвом поле. Когда-то, кажется целую вечность назад, дедушка сказал Виктору, что на мёртвом поле нет никаких призраков, и бояться нечего. Возможно, так всегда и было… Но только не сейчас… Детектив не видел их, но чувствовал. Призраки людей, чьи причины гибели некогда расследовал Виктор. И сколько же их здесь было? Десятки? Может и больше. Виктору казалось, что они стоят здесь, на мёртвом поле, и неподвижно следят за каждым его шагом. Он брёл по высокой сухой траве, доходящей ему до колен. Сейчас поле выглядело даже больше, чем некогда виделось тому маленькому семилетнему мальчику. Виктор направлялся к одинокому деревянному кресту, что стоял на другом конце. И с каждым шагом трава на пути становилась выше, солнце жарило сильнее, а стрекотание кузнечиков становилось громче, что напоминало Виктору о песнях Cannibal Sugar, в определённые моменты даже угадывались ритмы.