– Озеро Гарда, Гарньяно, к северу от Сало, – сказал Лейерс и снова погрузился в свои бесчисленные папки и отчеты из саквояжа.
2
Пино как-то раз был в Сало, но не помнил, как туда добирался, поэтому он воспользовался лежавшей в бардачке подробной картой Северной Италии. Он нашел Гарньяно километрах в двадцати от Сало на западном берегу озера и в уме проложил маршрут.
Он повел машину назад по неровному полю. Когда они добрались до Бергамо, раскаленный воздух словно мерцал. Вскоре после полудня они остановились в лагере вермахта, чтобы заправиться, поесть и попить.
Лейерс ел, не прекращая работу на заднем сиденье, и ему каким-то образом удавалось не ронять ни крошки. Пино свернул с шоссе и направился на север вдоль западного берега озера Гарда. Жара висела в неподвижном воздухе. Вода напоминала зеркало, которое, казалось, отражало и увеличивало Альпы, высящиеся над северной оконечностью озера.
Они проехали мимо полей, усыпанных золотыми цветами, мимо церкви, построенной тысячу лет назад. Пино посмотрел в зеркало на генерала и понял, что ненавидит его. Пино был рабом-водителем нациста. Лейерс хочет уничтожить Италию, а потом воссоздать ее по подобию гитлеровской Германии. Он работает на архитектора Гитлера[18], черт бы его драл.
Пино с удовольствием заехал бы куда-нибудь в уединенное место, вытащил пистолет и убил этого человека. А потом поехал бы в горы и присоединился к одной из партизанских частей. Вот это было бы здорово. Это изменило бы ход войны. На каком-то уровне.
Но Пино тут же понял всем своим существом: он не убийца. Он не способен убить человека, даже такого человека…
– Перед тем как въехать в Сало, поставьте мои флажки, – сказал с заднего сиденья Лейерс.
Пино остановился, укрепил флажки в передней части капота, чтобы они трепыхались на ветру, когда машина будет проезжать Сало, и поехал дальше. Жара стояла невыносимая. Вода в озере так манила, что Пино хотелось остановить машину и нырнуть прямо в форме и бинтах.
На Лейерса жара, казалось, никак не влияла. Правда, мундир он снял, но галстук не ослабил. Когда они доехали до Гарньяно, Лейерс приказал Пино ехать в сторону от озера, к огороженному особняку на холме, охраняемому итальянскими чернорубашечниками. Увидев «даймлер» и красные нацистские флажки, они открыли ворота.
Подъездная дорожка петляла по склону к огромной вилле в окружении виноградных лоз и цветов. Здесь чернорубашечников было еще больше. Один из них показал Пино, где он должен остановиться. Пино остановился, вышел, открыл заднюю дверь. Когда появился генерал, солдаты Муссолини повели себя так, будто по ним прошлись кнутом: они вытянулись в струнку и устремили глаза на Лейерса.