Его дядюшка покачал головой:
– Лейерс гораздо влиятельнее, чем мы думали, а потому мне очень хочется узнать, что он носит в своем саквояже.
– Но саквояж всегда при нем. Или там, где его отсутствие сразу будет замечено.
– Но его дела дают повод для размышлений. Бóльшую часть недели он провел, пытаясь приостановить забастовки и саботаж, а это означает, что забастовки и саботаж – штука действенная. Вот почему саботаж на заводах должен расти. Мы поломаем нацистские шестеренки зубец за зубцом.
– И с платежами у немцев трудности, – сказал Пино. – «Фиат» работает под гарантию Гитлера, денег у них нет.
Дядя Альберт несколько секунд разглядывал Пино, думал.
– Дефицит, – заключил он.
– Что? – спросила тетя Грета.
– Очереди за продуктами с каждым днем все длиннее.
Она кивнула:
– Удлиняются с каждым днем. Почти за всем.
– А будет еще хуже, – сказал ее муж. – Если у немцев нет денег, чтобы платить рабочим, это означает, что их экономика начинает разваливаться. Вскоре они начнут захватывать все больше и больше наших запасов, а это приведет к еще большему дефициту и нищете для всех миланцев.
– Ты так думаешь? – спросила тетя Грета, комкая передник.
– Дефицит не обязательно так уж плох в перспективе. Больше нищеты, больше боли – это будет означать, что все больше людей будут готовы сражаться, пока не перебьют всех немцев или не изгонят их из Италии.
4
Развитие событий в октябре 1944 года подтвердило правоту дяди Альберта.
Одним прекрасным осенним утром Пино вез генерала Лейерса в новой машине – четырехдверном седане «фиат». В долине По настало время уборки урожая. Мужчины косили, собирали плоды в рощах и садах. Лейерс, как обычно, сидел на заднем сиденье, держа на коленях отчеты.
После дуэли с британским истребителем Лейерс стал относиться к Пино с большей теплотой, но ни сочувствия, ни открытости, какие он демонстрировал в тот вечер, больше не проявлял. Правда, Пино с тех пор не видел, чтобы генерал прикладывался к бутылке. Следуя инструкциям генерала, Пино менее чем за час доехал до большого поля, на котором расположились пятьдесят немецких грузовиков, танки, бронированные автомобили и семьсот или восемьсот солдат – целый батальон. Большинство служили в «Организации Тодта», но за ними расположилась целая рота эсэсовцев.
Генерал Лейерс с суровым выражением лица вышел из машины. При виде генерала весь батальон вытянулся по струнке. Лейерса встретил подполковник, который повел его к груде ящиков с оружием. Лейерс забрался на ящики и начал быстро и напористо говорить по-немецки.
Пино удавалось уловить лишь отдельные фразы или слова, что-то о «фатерланде»