1
В ту ночь Пино забыл о сне и о войне, остались только Анна и сладость их соединения.
На рассвете дня Рождества 1944 года они уснули в объятиях друг друга.
– Лучше подарков у меня не было, – сказал Пино. – Даже без всех этих штучек от Долли.
Анна рассмеялась:
– Они мне все равно не годятся – не мой размер.
– Мне остается только порадоваться, что часовые не потребовали устроить показ мод.
Она снова рассмеялась, легонько шлепнула его:
– И мне тоже.
Пино начало клонить в сон, и он уже готов был свалиться в счастливое небытие, когда услышал стук каблуков, приближающихся по коридору из спален. Он вскочил на ноги, выхватил из кобуры на стуле вальтер и развернулся.
Миммо, держа Пино под прицелом своей винтовки, сказал:
– Счастливого Рождества, нацик.
У Миммо на левой стороне лица был жуткий багровый шрам. И вообще он выглядел как человек, хорошо понюхавший пороха, и чем-то напоминал немецких солдат с Готской линии. Дядя Альберт имел сведения о том, что Миммо участвует в засадах и саботаже, побывал в боях и демонстрировал немалое мужество. И теперь Пино, видя жесткий взгляд брата, понимал, что это правда.
– Что у тебя с лицом? – спросил Пино.
Миммо усмехнулся:
– Фашист ударил меня ножом и решил, что мне конец, трус.
– Кто трус? – сердито спросила Анна; она завернулась в простыню и встала.
Миммо скользнул по ней взглядом, покачал головой и с отвращением сказал Пино:
– Ты не только трус и предатель, ты еще приводишь какую-то шлюху в родительский дом и трахаешь ее в гостиной.
Пино даже еще ярости не успел почувствовать, как его рука автоматически перехватила пистолет за ствол и швырнула его в брата. Вальтер попал в раненую щеку, Миммо потерял равновесие и взвыл от боли. Пино в два огромных прыжка перескочил диван и попытался ударить брата по лицу. Миммо увернулся и собрался было ударить его прикладом своей винтовки, но Пино ухватил ее, выкрутил из руки и ударил его в пах, как Тито ударил его в «Каса Альпина». От этого удара Миммо распростерся на полу, хватая ртом воздух.
Пино отшвырнул винтовку в сторону, оседлал Миммо, ухватил за горло, собираясь изо всех сил впечатать кулак в его лицо, не заботясь, ранен он или нет. Но когда он занес руку, Анна вскрикнула:
– Нет, Пино! Кто-нибудь услышит, и все наши старания пойдут прахом.
Пино отчаянно хотелось проучить брата, но он отпустил его горло и встал на ноги.
– Кто он? – спросила Анна.
– Мой младший брат, – с отвращением сказал Пино.
– Был твоим братом, – с неменьшей ненавистью сказал Миммо с пола.
– Убирайся отсюда, пока я не передумал и не убил тебя в Рождество, – велел Пино.