Пино уставился на карту.
– Пожалуй. Но почему бы мне не обойти этот склон? Спуститься до Мадезимо по этой дорожке, а потом подниматься вверх? Так будет быстрее.
– Будет, – ответил отец Ре. – Но меня не интересует скорость. Мне нужно, чтобы ты прошел этим маршрутом незамеченным.
– Почему?
– Есть причины, о которых я пока не хочу говорить, Пино. Этот маршрут безопаснее.
После этих слов недоумение Пино лишь увеличилось, но он сказал:
– Хорошо. А потом назад?
– Нет, – ответил священник. – Я хочу, чтобы ты поднялся в чашу этого горного амфитеатра. Смотри на звериную тропу, она идет вверх и в Валь-ди-Леи. Не поднимайся по ней, если не почувствуешь, что готов. Если не готов, можешь вернуться и попробовать в другой раз.
Пино вздохнул, понимая, что ему предстоит еще один нелегкий день.
Погода ему благоприятствовала. В Южных Альпах стояло прекрасное осеннее утро. Вот только мышцы Пино и его заклеенные волдыри давали о себе знать, когда он двигался по скалистым карнизам на западном склоне Гропперы, через ущелье, заваленное упавшими деревьями и камнями, сходившими вместе с лавинами. У него ушло более двух часов, чтобы добраться до лужка, который показывал ему на карте отец Ре. Он двинулся вверх по высоким густым альпийским травам, уже пожухлым и побледневшим.
Как волосы Анны, подумал Пино, рассматривая волоски, окружавшие созревшие семянки, которые только и ждали, чтобы их унес ветер. Он вспомнил Анну на тротуаре у пекарни, вспомнил, как бросился за ней. У нее были точно такие волосы, решил он, только гуще, роскошнее. Он поднимался все выше, мягкие стебли ласкали его голые ноги, вызывая у него улыбку.
Через девяносто минут он добрался до северного амфитеатра, напоминавшего внутренности вулкана, – три сотни метров отвесной стены слева и справа и неровные, острые камни поверху. Пино нашел козью тропу, хотел было подняться по ней, но решил, что не стоит этого делать, – какой будет от него прок на вершине, если ноги превратятся в фарш. Вместо этого он направился сразу вниз, к Мадезимо.
До поселка в ту пятницу он добрался в час дня, вошел в гостиницу, поел, заказал себе комнату. Хозяева были добрыми людьми с тремя детьми, один из них – семилетний Никко.
– Я лыжник, – похвастался Никко, пока Пино жадно ел.
– И я тоже, – сказал Пино.
– Но я лучше.
Пино усмехнулся:
– Может, и нет.
– Я тебе покажу, когда выпадет снег, – сказал мальчик.
– Буду ждать с нетерпением, – сказал Пино и взъерошил мальчугану волосы.
Усталый, но уже утоливший голод, Пино отправился на поиски Альберто Аскари. Мастерская по ремонту машин оказалась закрытой. Он оставил Аскари записку, сообщая, что намерен вернуться вечером, и пошел назад в «Каса Альпина».