Пино ощутил острую изжогу, и у него подкосились ноги в коленях.
«Рауфф знает, – в панике подумал Пино. – Нас всех убьют!»
– Полковник, – сказал отец Ре, – я придерживаюсь католического убеждения, что любому человеку, жизнь которого находится под угрозой, необходимо выказывать свою любовь и предлагать убежище. К тому же это традиция Альп. Альпинист всегда помогает тем, кто в опасности. Итальянцам. Швейцарцам. Германцам. Для меня национальность не имеет значения.
Рауфф снова посмотрел на него удивленно:
– И вы помогаете кому-нибудь сегодня, отец?
– Только вам, полковник.
Пино проглотил ком в горле, стараясь не дрожать. «Откуда они знают?» Его мозг искал ответы.
«Неужели Барбарески заговорил? Нет». Нет, Пино не мог себе представить такое. Но как?..
– Что ж, помогите мне, отец, – сказал шеф гестапо. – Покажите мне вашу школу. Я хочу заглянуть во все уголки.
– С удовольствием, – сказал священник и отошел в сторону.
Полковник Рауфф направился к крыльцу, постучал каблуками, стряхивая с сапог грязь и снег, вытащил люгер.
– А это зачем? – спросил отец Ре.
– Быстрое наказание для нечестивцев, – сказал Рауфф и вошел в холл.
Пино не предполагал, что тот зайдет внутрь, и испугался, когда шеф гестапо внимательно посмотрел на него.
– Я тебя знаю, – сказал Рауфф. – Увидев человека раз, я никогда его не забываю.
Пино, запнувшись, проговорил:
– В мастерской кожаных изделий моего дядюшки и тетушки в Сан-Бабиле?
Полковник наклонил голову, разглядывая его.
– Как тебя зовут?
– Джузеппе Лелла, – ответил он. – А моего дядю – Альберт Альбанезе. Его жена, моя тетушка Грета, австрийка. Вы с ней говорили, кажется. Я прежде иногда работал у них.
– Да, – сказал Рауфф. – Все верно. А почему ты здесь?
– Отец отправил меня сюда, когда начались бомбардировки. И еще – чтобы я учился, как и все ребята здесь.
– Та-к, – проговорил Рауфф, помедлил, а потом двинулся дальше.
Отец Ре с каменным выражением лица посмотрел на Пино и последовал за шефом гестапо, который остановился перед широким входом в столовую.
Рауфф огляделся.
– Чистое место, отец. Мне нравится. А где остальные мальчики? Сколько их всего теперь?
– Сорок, – ответил отец Ре. – Трое больны, лежат в кровати с гриппом, двое помогают на кухне, пятнадцать катаются на лыжах, а остальные пытаются поймать волов, которые убежали с фермы в Мадезимо. Если не поймать их, пока не сойдет снег, они взбесятся в горах.
– Волы, – повторил полковник, взвешивая увиденное: столы, скамьи, столовые приборы, расставленные к вечерней трапезе. Он открыл дверь на кухню, где брат Бормио чистил картошку с двумя младшими мальчиками. – Безукоризненно, – одобрительно сказал Рауфф и закрыл дверь.