просто безумная цифра. Однако в Кишиневе так и не поняли, что перегнули палку. Интересно, что Горбачев пытался убедить забастовщиков вернуться к работе, но на его уговоры никто не поддался.
Страна быстро шла к полной независимости: 23 июня 1990 года Молдавия заявила о собственном суверенитете, пока еще в рамках СССР. Тем временем один из лидеров новой Молдавии, Мирча Друк — первый премьер-министр страны — дал примечательное интервью, в котором заявил о русских и прочих национальных меньшинствах:
«Они мне напоминают ОАСовцев в Алжире или белое меньшинство в Южной Африке. Эти люди сами должны понять, что происходит, и считать за честь здесь жить и работать… Мой им совет: не играть с огнем. Мы не хотим ливанизации Молдовы и бейрутизации Кишинева. Молдаване готовы идти до последнего, но не отступить. Если они наших объяснений не примут, тогда будет Ольстер или Карабах… некоторые русскоязычные депутаты ведут себя нагло, у них на всё один ответ: „нет“. Так же нельзя! Делайте что хотите, братья русские, но у себя!»[12]
Тем временем Верховный Совет Молдавской ССР утвердил решение специально созванной комиссии по событиям 1940 года, когда Бессарабию присоединили к СССР. Создание Молдавской ССР признали незаконным, а Бессарабию и Буковину — аннексированными румынскими территориями. Народный фронт призвал переименовать Молдову в Румынскую республику Молдова. Мнение жителей Приднестровья попросту игнорировалось.
Конечно, основная масса молдаван изначально не собиралась впадать в истерику и истреблять либо изгонять «русских оккупантов». Однако волну массового национального движения легко оседлали радикалы, обладатели вполне шовинистических взглядов. От криков и надписей на стенах они быстро перешли к более серьезным шагам. Еще в ноябре 1989 года молдавские боевики штурмовали здание МВД. Погромщики метали камни в окна, в ответ милиционеры стреляли в воздух. А 14 мая 1990 года в Кишиневе националистами был убит юноша за то, что он громко разговаривал по-русски. Манифестантов, требовавших найти убийц, избили. Хулиганство националистов, в том числе с использованием оружия, стало постоянным фоном жизни.
Характерно, что Москву события на периферии вовсе не волновали. Не только лично Горбачев, но и элита СССР в целом самоустранилась от решения приднестровской проблемы. В Верховном Совете СССР приднестровским делегатам без затей рекомендовали «не раскачивать лодку».
Однако приднестровцы не собирались смиренно ждать своей участи. В мае 1990 года, после перебранок и мордобоя, русские депутаты уехали из кишиневского Верховного Совета в Приднестровье. Тираспольский горсовет объявил, что если Бессарабия присоединена к Молдавии незаконно, то в таком случае передача левобережья Днестра Молдавии также незаконна. Кроме того, в мятежных провинциях провели локальные плебисциты по «языковому» вопросу. Официальными языками Гагаузии объявили молдавский, гагаузский и русский, Приднестровья — молдавский, русский и украинский.