Однако Чарльзу вновь повезло, причем дважды. Первый раз, когда человека, лишившегося чувств, но не смирившегося и продолжавшего упрямо ползти к своей цели – Сантьяго-де-Компостела – приметил и подобрал отец Изабеллы, благородный дон Педро де Ленда. Второй – когда он, открыв глаза, увидел у своего изголовья ту самую смугловатую девочку, некогда шедшую за ним, весело приплясывая под незатейливую мелодию его дудки. Невероятно, но она была жива. Получалось, бог простил его. И Каули дал торжественный обет служить малышке до конца своей жизни.
Чуть погодя выяснилось, что чудес не бывает и Изабелла, как звали девочку, на самом деле не имеет никакого отношения к городу Гамельну, а является дочерью того самого де Ленды. Узнал он и то, что ее отец отправился в паломничество вымолить для нее у всевышнего побольше здоровья. Однако обет перед иконой девы Марии был дан и отступаться от своего намерения он не стал. Дудку же он сохранил по требованию некоего святого (скорее всего самого апостола Иакова), явившегося ему во сне и потребовавшего всегда держать ее при себе, дабы не забывать о совершенном страшном грехе.
Не пропали и спрятанные юным пастушком рукописи Бэкона. Когда он спустя много лет откровенно, ничего не утаивая, рассказал о своей жизни донье Изабелле, та, узнав, как звали монаха-францисканца, загорелась их прочесть. А так как желание госпожи священно, пришлось Чарльзу отправиться за ними в Англию. Правда, поначалу он слезно и коленопреклоненно умолял ее отказаться от своего желания, уверяя, что коли монах и вправду чернокнижник, в них ничего хорошего написано быть не может, но без толку.
– Это же великий Бэкон. Я о нем слышала от моего учителя, – повторяла она в ответ на все его просьбы.
Впрочем, в Англии его опасения слегка поутихли, поскольку он узнал, что посаженного в тюрьму монаха не сожгли на костре, а выпустили на свободу. Мало того, он вновь поселился в том самом домике, где в свое время соорудил волшебную дудку. Правда, радовался Бэкон свободе недолго и спустя всего год скончался. По странному стечению обстоятельств смерть его пришлась именно на тот день, когда помутившееся сознание Каули вновь просветлело.
Тайник оказался нетронутым и вскоре бывший крысолов вместе с рукописями вернулся обратно в Арагон.
…Наконец Чарльз закончил свой рассказ. В глазах у него стояли слезы.
– Признанная вина наполовину искуплена, – мягко напомнила Изабелла, ласково накрывая ладонью его исхудавшую руку. – Вспомни, ты сам мне не раз так говорил, когда я, нашалив, раскаивалась.