«Хороший город, — подумал я. — В нем можно и жить, и работать. А Майн и вовсе похож на Днепр в Речице».
У меня это была высшая оценка для реки. Днепр в Речице был не такой маленький, как в Смоленске, и не так широк, как в Киеве. Я еще не задумывался, в каком из земных уголков хотел бы встретить старость, но могилы моих дедов и прадедов на высоком берегу Днепра кое о чем говорили.
«Да подождите вы! — отмахивался я. — В Париже еще не был. Да и в Нью-Йорке…»
О Нью-Йорке я думал, конечно, смеясь. На что нам что, когда у нас вот что.
И тем не менее сейчас я шел по Франкфурту-на-Майне и усиленно вертел головой. Впрочем, дома — они всюду дома, хоть в Москве, хоть в Минске, а хоть бы и в Ганцевичах, где я родился.
А вот симпатичные девушки на улицах мне не попадались.
«Куда они попрятались? — думал я. — Не может быть, чтобы во Франкфурте, не самом, между прочим, маленьком городе Германии, не было ни одной симпатичной девушки».
— Вон! — обрадовался я. — Целых две!
Я догнал двух семенящих передо мной девиц. Но симпатичными они оказались только сзади. Анфас это были вполне заурядные белобрысые особы.
«В Москве будешь на девиц пялиться, — одернул я себя. — Или хотя бы в Минске».
Быков встретил меня, можно сказать, с распростертыми объятиями. В последний раз мы виделись лет пять назад, и мне показалось, что он почти не изменился.
— Постарел, — вздохнул он. — Да и доктора… А вот ты точно не изменился.
— Маленькая собачка до старости щенок, — сказал я. — А что доктора?
— Потом, — отмахнулся он.
Я выдал Быкову пачку книг «Его батальон», конверт с долларами и свою книжку, которая называлась «Могила для директора кладбища».
— В Москве все не так, как у других, — усмехнулся он, рассматривая обложку моей книги, на которой и девица в кружевных чулках, и оптический прицел снайперской винтовки. — Про гонорары вообще молчу. Откуда они у вас?
— Оттуда, — показал я пальцем в окно. — На днях зашел в банк поменять сто баксов. Передо мной мужчина невзрачной наружности выкладывает из саквояжа пачки долларов. «Здесь, — говорит, — должно быть тридцать тысяч». Охранник подскочил и отвел меня на пять метров от кассы.
— Ты вроде не похож на уголовника, — прищурился Быков.
— В Москве не разберешь, где писатель, а где бандит, — сказал я. — Это во Франкфурте все понятно.
— Здесь тоже можно жить, — кивнул он.
Жилище классика белорусской литературы было обставлено более чем скромно: стол, два стула, шкаф с книгами, в углу светится монитор компьютера, тоже не самого дорогого.
— А где супруга? — спросил я.
— Пошла по магазинам, — отвел взгляд Василь Владимирович.