— Нет, всё в порядке.
Глубоко вдохнув, она взялась за ночнушку и потянула её к бокам, натягивая ткань на своей полной груди и твёрдых сосках, позволяя Брайду видеть то, что он хотел.
Брайд сделал глубокий вдох.
— Красиво, — выдохнул он тихо, снова обхватывая ладонью её грудь. — Твои соски такие твердые и чувствительные.
Словно для того, чтобы доказать это, он задел один из них кончиками пальцев, и от этого лёгкого прикосновения Лив ахнула, ощутив вспышку возбуждения. Боже, он что, пытался свести её с ума?
— Хочу поцеловать тебя здесь. — Глубокий голос Брайда был наполнен нуждой и, прежде чем Лив успела ответить, он наклонил голову и прижался ртом к её левому соску.
Она тихо застонала, когда чувствительный бутон обдало его горячим дыханием через тонкую ткань, но ночнушку не отпустила. Если уж на то пошло, она усилила хватку, чтобы ткань ещё сильнее обтягивала её грудь. «Только сон, это только сон!» Но ощущалось всё очень реально.
— Красиво.
Брайд слегка прикусил её через белое кружево, и Лив ахнула, когда разряд чистого удовольствия пронёсся от возбуждённого соска к её горячему лону. Боже, Брайд был прав. Было чертовски сексуально ощущать его прикосновения через ночнушку. В этом было что-то запретное, необычное и порочное, что отсутствовало в её сексуальной жизни с Митчем и другими парнями, с которыми она была.
Брайд переходил от одного соска к другому, покусывая их и посасывая. Даже через ткань сорочки его горячий рот доводил Лив до безумия. Когда она уже начала задумываться о том, можно ли кончить только от ласкания сосков, он стал спускаться вниз по её телу.
— Что… что ты делаешь? — выдохнула она, когда Брайд начал разводить её бёдра в стороны.
Он встретился с ней золотистыми глазами, в которых пылала нужда.
— Мне нужно увидеть, влияю ли я на тебя.
— Но… но…
Вспомнив, как он разорвал трусики, которые шли в комплекте с чёрной сорочкой, Лив прикусила нижнюю губу.
— Не волнуйся, — тихо прорычал Брайд. — Трусики останутся на тебе, обещаю. Я просто буду прикасаться к тебе через них.
— Я… ладно.
Лив согласилась, зная, что на самом деле выбора у неё не было. Ему можно было прикасаться к ней, если он не снимал с неё одежду или не пытался проникнуть под неё. Поэтому всё, что она могла сделать — развести ноги и позволить ему дотронуться до неё. «К тому же, всё это происходит не по-настоящему. Мы просто обмениваемся снами. На мне всё ещё ночнушка из фланели и трусы, как у бабушки».
Но, если это был всего лишь сон, то почему она смутилась, когда он приподнял подол её ночнушки, открывая взгляду белые стринги? Лив покраснела, увидев, что её лоно было отлично видно через тонкую ткань.