– Вы не заметили, у нее было что-нибудь в руках?
Хозяин встал, взял с камина спички и закурил.
– Не знаю, не уверен. Может, и было.
– А сложение? Худая, полная?..
– В меру, я бы сказал. Не худая и не толстая. В общем, нормальная.
– А лица, значит, совсем не видели?
– Только одну секунду, когда она в машину садилась. Но ведь на ней эта шляпа была, да и очки большие…
– Узнаете, если она вам где-нибудь попадется?
– По лицу не узнаю. И в другой одежде, в платье скажем, тоже вряд ли.
Рённ задумчиво пососал пиво. Потом спросил:
– Вы абсолютно уверены, что это была женщина?
Хозяин удивленно посмотрел на него, насупил брови и нерешительно произнес:
– Не знаю, мне показалось, что женщина… Но теперь… теперь я начинаю сомневаться. Просто я ее так воспринял, ведь обычно сразу чувствуешь, кто перед тобой – парень или девчонка, хотя по виду и не всегда разберешь. Но побожиться я не могу, спросите, какая грудь у нее, – не приметил.
Он поглядел на Рённа сквозь сигаретный дым, потом медленно продолжал:
– Да, это вы верно говорите. Почему непременно девчонка, мог быть и парень. Так больше на правду похоже, мне что-то не приходилось слышать, чтобы девчонки грабили банки и убивали людей.
– Значит, вы допускаете, что это мог быть мужчина, – сказал Рённ.
– Да, после того, что вы сказали… Ясное дело, парень, а как же.
– А остальные двое? Вы можете их описать? И машину?
Шёгрен затянулся в последний раз и бросил окурок в камин, где уже лежала куча окурков и обгорелых спичек.
– Машина – «рено-шестнадцать», это точно. Светло-серая или бежевая – не знаю, как цвет называется, в общем, почти белая. Номер весь не скажу, но мне запомнилась буква «А» и две тройки. Или три… во всяком случае, не меньше двух, и, по-моему, они стояли рядом, где-то посередине.
– Вы уверены, что «А»? Может, «АА» или «АБ»?
– Нет, только «А», точно помню. У меня зрительная память на редкость.
– Это очень кстати, – заметил Рённ. – Нам бы всегда таких очевидцев.
– Вот именно. I am a camera.[4] Читали?
Ишервуд написал.
– Не читал, – ответил Рённ.
Он не стал говорить, что смотрел одноименный фильм. Пошел на него только ради своей любимой актрисы Джулии Харрис, а фамилия Ишервуд ему ничего не говорила, он и не подозревал, что фильм снят по книге.
– Но фильм-то вы, конечно, видели, – сказал Шёгрен. – Так всегда с хорошими книгами, которые экранизируют, люди фильм посмотрят и за книгу уже не возьмутся. А вообще-то картина отличная, только название дурацкое – «Буйные ночи в Берлине», надо же!
– Н-да. – Рённ мог поклясться, что, когда он смотрел эту картину, она называлась «Я – фотоаппарат». – Н-да, название неудачное.