— Вы сможете мне верить? — осторожно осведомился Колычев.
— Это будет зависеть только от вас. — Бушмакин пристально смотрел на Колычева.
И Колычев не отвел взгляда:
— Поскольку кто-нибудь все равно должен вам объяснить, что такое малина и бока скуржавые, — я остаюсь.
Потом бушмакинцы разбирали картотеку сыскной полиции. Командовал Колычев. Он сидел на приставной лестнице в помятой рубашке, без сюртука и был очень оживлен:
— Третий ящик оставьте! — кричал он. — Это отработанный пар! Так сказать, сведения для науки. Вам, господа, нужно сейчас интересоваться только активно действующими персонами. Теми, кто в эту самую минуту режет, грабит, раздевает и насилует! А это все в десятом ящике. Там мокрушники — сиречь убийцы, и все известные нам сборища уголовно-преступного элемента, сиречь — малины.
Ребята притащили ящик. Бушмакин надел поломанные очки в железной оправе и углубился в чтение. Но было еще темно, и Бушмакин попросил Колю найти свечу или лампу.
Коля вышел в коридор. Маруська увязалась следом.
— В сто сорок втором на столе лампа с четырьмя свечами! — крикнул Колычев.
Отыскали нужную дверь. Когда возвращались обратно, Маруська взяла Колю за руку.
— Нравишься ты мне, — сказала она тихо. — Наверное, я не должна тебе об этом говорить, ну да ты парень простой и человек хороший, вреда мне не сделаешь.
— Не сделаю, — Коля покраснел и отдернул руку.
— Стесняешься?
— Не-е, — Коля вздохнул. — Только не время сейчас… И не место.
— Скажи уж прямо: пошла ты, девка, туда-то и туда-то. Не прячься за слова, терпеть не могу!
Она повернулась и ушла. Коля постоял еще некоторое время в коридоре и вернулся в кабинет Колычева. Зажгли свечи, стал виден лепной потолок и электрические лампы под жестяными крашеными абажурами — они висели над каждым столом.
— Розыск преступного элемента должен быть поставлен научно. А наука свидетельствует, что без планомерного и глубокого проникновения в преступную среду ни одна полиция мира успеха не имела! Вот и мы с вами в своей работе будем опираться исключительно на преступный элемент! — разглагольствовал Колычев.
— Даже исключительно, — усмехнулся Бушмакин. — А честные люди? Граждане? Они что же, заинтересованы в том, чтобы процветала уголовщина? Они, по-вашему, нам помогать не станут?
— Разъясняю суть дела на простом примере! — Колычев словно читал лекцию на юридическом факультете университета. — Ограбили лавку. Нуте-с, спросили вы того, сего, а они — молчок! Обыватель — подлец, дело известное.
— Неправда! — возразил Бушмакин. — Кто-нибудь что-нибудь видел и придет к нам, сообщит.