— Фу, мерзость какая, — сморщилась Маша. — Сразу видно, что воспитание вы получили в конюшне. Не смейте перебивать даму! Извольте слушать! Сядем за столик — ногти не грызите, локти на скатерть не ставьте, не чавкайте, не орите, не сморкайтесь под стол, не вытирайте нос скатертью и не размахивайте руками. Все поняли?
— Вот ведь странно, — сказал Афиноген. — Бывают же люди, которые всегда и всех обижают. Никак я этого не пойму. На морозе такие родятся или, наоборот, в печке? Все от вас плачут.
— Вы еще не плакали, — многообещающе произнесла Маша.
…До «России» добрались без приключений. В вестибюле Афиноген восхищенно осмотрел чучело медведя с подносом и потрогал его за нос.
— Инвентарь попрошу не лапать! — подскочил швейцар.
— Ладно… — буркнул Афиноген. — Тоже мне…
— Не тоже мне, — завелся швейцар. — А вчера один такой, вылитый вы, медведю хрустальный глаз выбил! А вот поди найди теперь второй такой глаз!
Медведь и вправду был одноглазый. Маша взяла Афиногена под руку и увела в зал.
— С прислугой пререкаются только хамы, — объяснила она Афиногену. — Кто вы внутри — этого я не знаю, но снаружи вы вполне порядочный человек. Так вот, извольте соответствовать!
— Слушаюсь, — поклонился Афиноген, изящно подвигая Маше стул.
Подлетел накрахмаленный официант:
— Столик не обслуживается.
— А какой обслуживается? — Афиноген надменно посмотрел на официанта.
— Не могу знать, — с затаенной насмешкой сказал официант.
— Ах, не можешь знать… — с неожиданно нагловатыми интонациями протянул Афиноген. — А если я тебя, мерзавца, в бараний рог сверну? Пшел, болван!
Мария удивленно раскрыла глаза — она никак не ожидала от Афиногена такой прыти.
— Прощенья просим, — забормотал официант. — Мы вас, того-с, не знаем, новенькие-с вы… Сей же секунд все будет в лучшем виде! Чего изволите?
— Значит так, — сказал Афиноген. — Претаньер, беф-бе-шамель, равиоли, попьеты, кавказское номер двадцать три… Не возражаешь ты, дорогая?
— Нет… дорогой, — запинаясь, произнесла Мария.
Официант сделался зеленым.
— Ваше высокоблагородие, — сказал он с тоской. — Революция была, вы верно изволили забыть? Нет этого ничего. В помине нет!
— Лангет де беф?
— Упаси бог! — официант взмахнул полотенцем.
— Кольбер? Бретон? Субиэ? Вилеруа? — продолжал допрашивать Афиноген. — Что есть, наконец? Отвечай, болван!
— Самогон-с! — официант деликатно кашлянул в кулак. — И для вас, только для вас лично, поверьте, — студень из лошадиных мослов.
— Неси, — кивнул Афиноген.
Официант умчался.
— А я не знала, что вы закончили пажеский корпус, — улыбнулась Мария.