— Я? Ни за Брута, ни за Цезаря: я комедиант, и только! Да здравствуют выигрышные роли! Итак, с вашего позволения, я продекламирую вашей милости, коль уж вы почтили меня своим вниманием, роль Брута.
— Ну, так что же ты мне прочтешь оттуда?
— Главную сцену пятого акта, если не возражаете.
— Это ту, где в конце Брут закалывает Цезаря кинжалом? — уточнил Лоренцино, и неуловимая улыбка скользнула по его губам.
— Именно ее.
— Ну что ж, пусть будет главная сцена.
— Но коль скоро ваша милость изъявляет желание, чтоб я развернулся в полную силу, прикажите кому-нибудь подавать мне реплики либо соблаговолите сделать это сами, — попросил комедиант.
— Изволь, — согласился Лоренцино, — хотя я слегка подзабыл написанные раньше трагедии, вынашивая замысел новой, которую создаю сейчас… Ах! Вот для нее-то мне и надобен актер! — добавил он со вздохом.
— Он перед вами! — воскликнул комедиант. — Вы только послушайте меня и сами увидите, на что я способен.
— Слушаю.
— Итак, мы с вами в вестибюле сената, а тут вот — статуя Помпея. Вы будете Цезарь, я — Брут; вы идете с площади, я поджидаю вас здесь. Мизансцена вас устраивает, монсиньор?
— Вполне.
— Минуточку терпения, я облачусь в тогу. Добросовестный комедиант завернулся в плащ и, сделав шаг к Лоренцино, начал:
Комедиант
Лоренцино
Комедиант
Сегодня я решил тебя дождаться тут.
Лоренцино
Коль ты сторонник мой — я награжден судьбою.
Комедиант
Ошибся, Цезарь, ты: проситель пред тобою.
Лоренцино
Комедиант
Как ведомо тебе,
Боренье двух начал живет в любой судьбе,
Всегда добро и зло между собою в споре,
И дни печальные за радостными вскоре Идут привычно, как за осенью зима,
Как ночь идет за днем и как за светом — тьма.
Но гонит зависть нас — оспоришь ты едва ли — Переступить предел, что боги начертали.
Будь трижды гений тот, кто перешел его, —
Он тут же светоча лишится своего И, факел гаснущий в бессилии сжимая,
Застынет, ослеплен, у гибельного края.
Низвергнет дерзкого неверный шаг один В пучину смертную с сияющих вершин.
О, выслушай, молю бессмертными богами!
Ждет темнота тебя — теряет светоч пламя…
Лоренцино
Да, так закон для всех решает наперед;
Но счастье нам судьба по-разному дает:
Решительный хотел великим стать — и стал им, А нерешительный так и остался малым.
Есть голос тайный; он — сумей его найти! — Велит змее: "Ползи!", велит орлу: "Лети!"
И мне он говорит: "Могучими руками В постройку славную вложи последний камень, Пусть рукоплещет мир творенью твоему,
Ведь не было еще подобного ему".
Комедиант
Чего же Цезарю еще недоставало?