Отон-лучник. Монсеньер Гастон Феб. Ночь во Флоренции. Сальтеадор. Предсказание (Дюма) - страница 418
Родившаяся в 1519 году, дочь Лоренцо уже перешла сорокалетний рубеж; цвет ее одежд напоминал про холодную суровость смерти, но живые, проницательные глаза, сиявшие сверхъестественным блеском, выказывали жизнь во всем ее могуществе и во всей ее красоте. Более того, лоб цвета слоновой кости, яркий румянец щек, чистота, строгость и благородство линий лица, надменность взора, застывшие черты лица, постоянно контрастирующие с живостью глаз, — все делало голову этой женщины похожей на маску римской императрицы, а если посмотреть в профиль, то застывший взор, неподвижные губы продавали ей вид античной камеи.
Но сейчас лоб ее, обычно нахмуренный, был ясен; губы, как правило, неподвижные, наполовину приоткрылись и зашевелились, так что вошедшая госпожа адмиральша еле сдержала крик удивления при виде улыбки на лице женщины, которая так редко улыбалась.
Впрочем, г-жа де Колиньи сразу догадалась, под каким ветром эта улыбка расцвела.
Рядом с королевой находился его преосвященство кардинал Лотарингский, архиепископ Реймсский и Нарбонский, епископ Меца, Туля и Вердена, Теруана, Люсона, Баланса, аббат Сен-Дени, Фекана, Клюни, Мармутье и т. д.
Это был тот самый кардинал Лотарингский, которым нам приходилось заниматься не меньше, чем занимаемся мы королевой Екатериной, поскольку он играет важную роль в истории конца XVI века; тот самый кардинал Лотарингский, второй сын первого герцога де Гиза, брат Меченого; тот самый кардинал Лотарингский, человек, внезапно обретший все церковные титулы и блага, известные и неизвестные во Франции, — короче, человек, который, будучи направлен в Рим в 1548 году, произвел в папском городе такое впечатление своей молодостью, красотой, грациозностью, внушительным ростом, могучим телосложением, приятными манерами, остроумием, любовью к наукам, что за все полученное им от природы и доведенное до совершенства воспитанием и образованием ему был дарован и римский пурпур, причем эту честь папа Павел III оказал ему уже через год после его приезда.
Он родился в 1525 году; в описываемый нами момент ему было тридцать четыре года. Это был великолепный и щедрый кавалер, надменный и расточительный, любивший повторять вместе со своей кумой Екатериной в ответ на упреки в вольном обращении с финансами: "За все следует возносить хвалу Господу; но надо же и жить".
Его кума Екатерина — раз уж мы так просто, обиходным словом назвали ее — была ему действительно кумой в полном смысле слова; в те времена она и шага не делала, предварительно не посоветовавшись с господином кардиналом Лотарингским. Столь доверительные отношения объясняются духовной властью кардинала над королевой-матерью; они позволяют понять, отчего при французском дворе Лотарингский дом обладал неограниченным влиянием и абсолютным могуществом.