Если такой акт может быть совершен в стране, которая и с социальной, и с индивидуальной стороны была в течение столетий проникнута пассивностью, то как можно сомневаться в громадном революционизирующем влиянии, которое оказывает на человеческую душу социальное неравенство? Можно ли сомневаться в логике и справедливости следующих слов:
«Репрессия, тирания и наказания без разбору невинных людей было всегда лозунгом чужеземного правительства в Индии с тех пор, как мы начали бойкот английских товаров. Хитрость и жестокость англичан теперь перед глазами у всех. Они думают, что силой меча они могут подчинить себе Индию! Именно это высокомерие и вызвало бомбу, и чем больше они будут тиранить беззащитный, невооруженный народ, тем больше терроризм будет расти. Мы можем осуждать терроризм, как средство борьбы, чуждое нашей культуре, но он неизбежен, пока продолжается эта тирания, ибо вина лежит не на террористах, а на тиранах, которые ответственны за него. Это единственное последнее средство для беззащитного и невооруженного народа, доведенного до границы отчаяния, и это не может быть преступлением с его стороны. Преступление совершается самим тираном» («The Free Hindustan»)
Даже консервативные ученые начинают понимать, что наследственность не есть единственный фактор, который формирует человеческий характер. Климат, пища, занятие, даже цвет, свет и звук, все это должно приниматься во внимание при изучении человеческой психологии.
Но если это верно, то насколько более верна мысль, что вопиющие черты социального неравенства будут производить и должны производить на различные умы и темпераменты различное впечатление. Поэтому совершенно неправильно обычное заявление, что учение анархизма или известные представители этого учения ответственны за акты политического насилия.
Анархизм более чем всякая другая социальная теория, ставит выше всего человеческую жизнь.
Все анархисты согласны с Толстым в следующей основной истине: если производство какого–нибудь товара ведет к необходимости жертвовать человеческой жизнью, то общество должно обойтись без этого товара, но оно не может обойтись без этой жизни. Это однако вовсе не показывает, что анархизм учит подчинению. Как анархизм может это делать, когда он говорит, что все страдание, все горе, все зло исходит из подчинения?
Один американский деятель сказал много лет тому назад, что сопротивление тиранам есть повиновение богу, а он вовсе не был анархистом. Я скажу, что сопротивление тирании есть величайший идеал человека. Пока существует тирания в какой бы то ни было форме, человек естественно должен ей сопротивляться, как естественно он должен дышать.