Наш писатель заявляет, что милитаризм никогда не может сделаться в Америке такой силой, как заграницей, потому что военная служба у нас основана на добровольном принципе, а там на принуждении. Но он при этом забывает два важных факта. Во–первых, воинская повинность вызвала в Европе среди всех классов общества глубокую ненависть к милитаризму. Тысячи молодых солдат попадают в армию, протестуя против этого, и очутившись в армии, они прибегают ко всевозможным способам, чтобы дезертировать. Во–вторых, именно принудительность военной службы и создала антимилитаристское движение, которого европейские державы боятся больше, чем чего бы то ни было. Понятно, что милитаризм есть сильнейший оплот капитализма. Как только милитаризм ослабеет, капитализм неизбежно пошатнется. Правда, мы в Америке не имеем всеобщей воинской повинности; это значит, что наши мужчины обыкновенно не принуждаются вступать в армию, но зато мы развили другую, еще более суровую и требовательную силу, – это необходимость. Разве не правда, что во время промышленного застоя количество вступающих в армию, увеличивается в колоссальной степени! Военная профессия, может быть, не очень выгодна и почтенна, но все–таки это лучше, чем бродить по стране в поисках работы, или стоять в очереди за хлебом, или спать в муниципальных ночлежках. Кроме того, это все–таки значит 13 долларов в месяц, еда три раза в день и место, где можно спать. Но даже необходимость не является достаточно сильным фактором, чтобы соблазнить в армию людей сильных и с характером. Не удивительно, что наши военные власти жалуются на «плохой материал», попадающий в армию и флот. Это признание чрезвычайно приятный признак, который показывает, что в среднем американце есть еще достаточно духа независимости и любви к свободе, чтобы рискнуть скорее голоданием, чем согласиться напялить на себя военный мундир.
Мыслящие мужчины и женщины во всем мире начинают понимать, что патриотизм есть слишком узкая и ограниченная идея, чтобы отвечать всем потребностям нашего времени. Централизация власти вызвала чувство международной солидарности среди придавленных наций мира, солидарности, которая представляет большую гармонию интересов между американским рабочим и его товарищем за границей, чем между американским углекопом и его эксплуатирующим согражданином; солидарности, которая не боится иностранного вторжения, потому что это приведет всех рабочих к моменту, когда они скажут своим хозяевам: «ступайте и делайте ваше дело убийства. Мы делали это слишком долго для вас».