Утолив голод, правда, совершенно не чувствуя вкуса, адептка вытянулась в кровати и закрыв глаза вызвала в памяти образ высокой седой леди Гертруды Тримеер.
- Леди Гертруда, добрый день, - мысленно произнесла адептка, когда образ стал настолько явным, что кажется, рукой дотронешься и поймешь, какая она реальная и осязаемая.
- Девочка моя, здравствуй! - услышала внутри головы сильный голос леди, - я хочу видеть тебя, Видана.
- Завтра, я готова встретиться завтра, леди Гертруда, - отправила свою мысль в ответ.
- Хорошо, я прибуду в Академию к десяти утра. Ты в лечебнице?
- Да, я буду готова к этому времени. До завтра.
- Молодец, что я говорил, у тебя всё получится, - просиял Тим, - Видана, это достаточно или ещё принести?
- Нет, не нужно, спасибо Тим. Мне сестренка почитает немного, а газеты уже поступили в Академию?
- Тарш запретил их тебе давать, да-да, даже с целью исследования, - пояснил Тим и покинул комнату.
- Вида, ты с какой буквы хочешь начать? - Элиза взяла со стола энциклопедию и выжидающе смотрела на меня.
- Родная, давай начнем с Дурненов, - попросила я, - если дремать начну, не сердись. Похоже, наши целители в молоко к специям, что-то сонное добавили.
И голос сестренки зажурчал как ручеек весной, вырвавшись изпод снега, быстро-быстро побежала она по строчкам, а адептка Тримеер снова уснула.
Оставшиеся дни перед похоронами то тянулись, то летели столь стремительно, что опомнилась я только в тот момент, когда распахнула двери склепа и спустилась в него, где в зале с каменными гробами на постаментах один был открыт. Сотрудники Тайной канцелярии внесли небольшую деревянную урну, это всё, что осталось после пожара, и опустили её в каменный гроб, на котором были выбиты, неизвестно кем, имя и фамилия, как только закрыли крышку, так сразу в изголовье вспыхнула свеча. Церемония прощания прошла в столице, а в Фоксвиллидж прилетели только самые близкие родственники и друзья лорда Тримеера и пока каждый из них, прощаясь, дотронулся до каменной крышки, я сидела в том самом кресле, в котором полгода назад он меня обнаружил. Когда последний человек стал подниматься по ступенькам наверх, я встала и подошла к гробу.
- Ольгерд, ты обещал вернуться, я пообещала ждать, даже если наша встреча произойдет у дверей в Вечность, и потому я не говорю тебе, прощай, только до встречи, - погладив крышку, перевела взгляд на свечу, обратив внимание, что в склепе темно, она погасла.
- У преступлений длинные тени, они тянутся через десятилетия и века, но именно по ним, есть возможность раскрыть преступления и вернуть доброе имя оскорбленным и оклеветанным, - услышала адептка Тримеер безмолвный голос, а над гробом, в котором лежали останки Армана Тримеера, вспыхнула свеча. - Если станет совсем невмоготу, позови меня я приду и мы поговорим, а в склеп спустишься не раньше, чем через год.