От нечего делать, изучив все окрестные достопримечательности и повадки почтенной публики, Николай стал изучать полустёршееся панно с традиционным социалистическим сюжетом, изображенное на стене маленького вокзала. И вот, наконец-то, после этого переломного момента объявили долгожданную посадку на приблежающуюся электричку.
— Ура! Ура! К цивилизации и свежему белью. Да здравствует мыло душистое и кружечка кофе пушистая! Срочно, хочу аж помираю, яичницу с жареной колбасой и булку с повидлом… — прокричали в унисон, разные слова с одинаковым значением о еде и ожидаемом комфорте, обе сестры.
И эти слова, хоть и состояли из разных букв, но содержали примерно одни и те же эпитеты о долгожданном, и таком ожидаемом комфорте городской жизни.
— Чур, я возле окна! — снова крикнули обе, практически в один голос. И всем стало совершенно ясно, что в отсутствии двух свободных мест, как и в любом большом спорте — победит сильнейшая и быстрейшая.
Бросив уставший взгляд на приближавшийся поезд, Коля едва слышно произнёс. — возле окна всего два места. Как же вам повезло, не быть тройняшками…
А, затем произнёс громче — но, у меня есть и другой к вам вопрос. Я всё не решался задать его на горе, но тут, вдруг решил, что пора.
Давайте, постараемся занять места, где ни будь с краю. Чтобы никто не мешал.
* * *
— Итак. Мой вопрос. — как вы считаете, есть ли в нашем мире место, для действительно потусторонних вещей? Я не имею в виду всяких вампиров и вурдалаков на пару с эльфами, а спрашиваю про действительно непознанные вещи. Непознанные, с точки зрения фундаментальной науки.
Но, погодите. Прежде чем вы ответите, я хочу вам рассказать одну историю…
— Погоди про историю. Расскажи-ка лучше, на каком языке ты бормотал во сне на поляне? Ты вроде бы даже английский толком не знаешь, а тут чирикал на непонятном наречии, как по-русски.
— Не помню…
— О! Что я вижу, нектар моих очей — воскликнул профессор — мой друг Николай явился на встречу со старым чудаком не один, а в сопровождении прекрасных дам. Как же это разрядит наш скучный разговор о тайнах старых побрякушек.
— Да, на праве владельца, как вы выразились — «побрякушки», я позволил себе ввести в наше «дряхлое» общество любителей старины ещё пару участниц. Позвольте представить — Дарья и Светлана Никифоровы. Мои давние знакомые. — далее Николай представил Владимира Степановича, и после взаимного обмена любезностями продолжил — Но, не прибедняйтесь, профессор. Я почему-то абсолютно уверен, что за вашим «скучным» разговором уснуть будет в принципе невозможно. Выкладывайте уже, что нового. Не томите пожалуйста. Я весь прямо-таки чешусь от предстоящего вкушения новой информации. — Сижу, понимаете ли — как Пифагор в бочке, весь в предчувствии великих свершений!