Маме совсем не понятна моя резкая реакция: это ведь соседи, друзья, не поведут же они меня под венец насильно, в самом-то деле! Разве нельзя просто присоединиться к шутке? Даже познакомиться с этим самым сыном – что тут такого? Но меня прямо-таки передергивает от отвращения: после Стивена все вопросы брака и отношений стали какими-то слишком уж болезненными. Так что ну их всех, лучше приеду как-нибудь весной, а еще лучше – осенью, когда все местные кумушки будут заняты обхаживанием своих садов либо заготовками.
* * *
За шесть лет в Брюгге я умудрилась практически ни с кем не подружиться – окунулась в мир книг с головой, отреклась от всего человеческого, короче говоря, до сих пор порядком боялась людей. Разве что вот Оливия… Но для Оливии любая праздничная пора оборачивается каторгой. В это время она практически не спит, только месит тесто, лепит, печет, украшает, продает. Чем больше она устает, тем шире становится ее улыбка. К концу рождественского безумия она напоминает Чеширского кота: сплошная улыбка, витающая в воздухе. Затем она берет пару дней отдыха и отсыпается, оставляя кафе на двух не особенно мастеровитых поварят, освоивших буквально четыре-пять сортов хлеба да круассаны. Так что эти дни кафе работает, так сказать, в разгрузочном режиме.
Еще у меня есть соседка с верхнего этажа. Эта барышня лет на пятнадцать старше меня, но держит себя в тонусе и форме, по крайней мере считает, что это так. Ее скорее следует отнести к врагам замедленного действия, хотя изначально она активно набивалась мне в подруги. Ванесса – такая же претенциозная, как и ее имя, – пытается выглядеть дружелюбной и очаровательной, но эта маска, кажется, не обманывает никого, кроме нее самой. Как только мы с Карлом договорились о работе, он предложил, чтобы я заняла прилагающуюся к магазину квартирку. Когда я переносила свои немногочисленные пожитки в новое жилище, Ванесса застала меня на лестничной клетке (из квартиры есть два выхода – на общую лестницу и в магазин) и сразу же предложила пойти завтра с ней на пикник в ее любимый парк. Я от неожиданности согласилась, хотя желанием совершенно не горела и не скрывала этого. Потом устыдилась: соседка проявила доброту, а я волком на нее гляжу. Решила искупить свою грубость, расстаравшись к пикнику: нажарила домашних котлеток для бургеров, сложила их в пластиковый контейнер вместе с хрустящими полосками своего любимого бекона, позаботилась о специальном легкоплавком сыре, булочках с кунжутом и салатных листах. Веселая Ванесса заскочила ко мне с утра в спортивном костюме. Я сразу слегка напряглась: мы не договаривались ни о каких физических нагрузках. За ее спиной болтался легкий рюкзачок, в котором едва ли могло поместиться что-то съедобное к пикнику. Ванесса уловила запах жареного бекона и брезгливо поморщилась: