– Я тоже думаю, что ты ему понравилась! Я уверена! – сказала подруга.
– Но он ничего не предпринял! – возразила я, размазывая по лицу остатки макияжа. – Ты вот знала, что он возвращается в Берлин, а мне он не сказал!
– Ну, может, что-то срочное… – предположила она и вдруг заявила: – А ты поезжай в Берлин!
– Еще чего! – возмутилась я. – Не хватало еще через пол-Европы ехать вслед за парнем, который даже не удосужился взять мой номер телефона!
– А почему именно вслед за ним? – с хитрецой в голосе парировала Оливия. – Что же, ты не можешь съездить на выходные в Берлин? Ты свободная независимая девушка! Почему ты должна обходить вниманием Берлин только из-за того, что там живет какой-то Каспер, который не удосужился взять твой номер?
Я рассмеялась: это был какой-то особый вид наивной девичьей хитрости, которую я всегда пыталась в себе подавить, а подруга, судя по всему, ею просто наслаждалась.
– Ну? – продолжила Оливия. – Слушай, просто подумай об этом. Нет ничего позорного в том, что ты влюбилась! Это же нормально! – Я вздрогнула: в этом я не хотела признаваться даже самой себе. Подруга тем временем продолжала меня убеждать: – И нет ничего страшного в том, чтоб отправиться в Берлин! Все равно дома будешь маяться, думать, изведешься совсем! А так хоть погуляешь, развеешься. Ведь какова вероятность того, что ты его там встретишь? Но если вдруг встретишь – значит, это точно судьба!
– Ты неисправимая выдумщица и идеалистка! – воскликнула я. – И за это я тебя люблю! Я не обещаю, что поеду, но…
– Но обещай хотя бы, что подумаешь!
– Хорошо, обещаю. Я подумаю. – Я улыбнулась.
– Ну вот, так-то лучше! – обрадовалась Оливия. – А теперь прости, мне нужно вернуться в зал!
Я достала карманное зеркальце и посмотрела на свое заплаканное лицо в темных разводах косметики. А что, неплохо! Теперь, по крайней мере, я тоже похожа на дружелюбное привидение! От этой мысли я окончательно успокоилась, вышла из подсобки, расплатилась за свой заказ, крепко обняла на прощание Оливию и пошла домой, предвкушая неземное наслаждение персиковым пирогом.
Рождество было в самом разгаре.
Проснувшись в воскресенье утром, я чувствовала себя гораздо лучше, чем накануне. От одной мысли, что я имею право в любой момент поехать в Берлин, что это вовсе не глупо, не позорно и никто меня не осудит, становилось легче. Я, конечно, не собиралась никуда ехать – еще чего. Но позволяла себе об этом думать, и это почему-то воодушевляло.
Например, если бы я все-таки решила отправиться в Берлин – ну так, чисто для хохмы, – что бы я сделала? В первую очередь изучила бы местные отели, выбрала бы какой-нибудь с хорошими отзывами. Этот дорогой. Этот какой-то неуютный. О, этот, рядом с Шарлоттенбургом, очень симпатичный.