Ездить по идеальным немецким велодорожкам – сплошное удовольствие. В отеле меня предупредили, что к велосипедистам здесь питают особое уважение. Не дай бог двуногим нарушить границы специально отведенного трека да еще и преградить путь повелителю стального скакуна! Скандал! Ужас! Кошмар! Впрочем, за все время в Берлине мне так и не повезло увидеть скандалящих немцев, так что, возможно, в отеле просто беспокоились, чтобы меня не сбил какой-нибудь лихой спортсмен.
Для полного счастья не хватало только пары-тройки луж. Вдруг ужасно захотелось разогнаться и на полном ходу прокатиться по одной из них, поджав ноги и разбрызгивая дождевую воду во все стороны. В конце концов, прямо как подарок свыше, мне встретилась одна крайне симпатичная и довольно масштабная лужа. Не знаю, откуда она взялась, так как моросящего дождичка для таких объемов явно было маловато, но для моих целей она полностью подходила. Недалеко от объекта стоял автомобиль с сигнальными знаками, принадлежавший, судя по всему, бравым ребятам, чинившим тоненькую, чисто символическую перегородку между трассой и пешеходной дорожкой. В этот самый момент ребята ничего не чинили, а перекусывали, прислонившись к заднему борту своего грузовичка. Через лужу для комфорта пешеходов была проложена доска, но я, естественно, ею пренебрегла и врезалась в мини-озерцо на немалой скорости. Меня окружил веер брызг, даже ногам немного досталось. В спину полетела отборная немецкая брань с сильным арабским акцентом (потому что – ну где вы, безумцы, надеетесь встретить настоящего немца, ремонтирующего дорогу в Берлине?), хотя грузовичок стоял достаточно далеко и обрызгать их я не могла. А может, то была и не брань. Может, они наперегонки осыпали меня комплиментами, но на немецком для меня все звучит одинаково устрашающе. Монтировку вдогонку не бросили – и на том спасибо.
Я почти каждый день вспоминала о Ванессе. Во время еды, конечно же. Даже фотографировала для нее отдельные блюда, в устрашение. Берлин – царство сосисок и кебабов, весь уличный фастфуд такой поджаристый и ароматный, что я давилась слюнками при одной только мысли о нем. Захватив в уличной «стекляшке» очередную порцию горячих, истекающих соком сосисок с кетчупом, горчицей и картошкой фри, я усаживалась за какой-нибудь свободный столик спиной к остальной публике и, как дракон, пожирала свою добычу. Больше всего мне пришлись по вкусу толстенькие тугие сардельки, плотно набитые крупными кусками мяса вперемешку с салом. Они были хорошо прожарены на гриле, в некоторых местах оболочка даже лопалась, и мясо становилось особенно хрустящим. Пластиковый нож, идущий в комплекте столовых приборов к порции сосисок, абсолютно не справлялся со своим назначением, поэтому приходилось худо-бедно накалывать сосиску на хиленькую пластиковую вилку, макать в кетчуп (а иногда в тартар с хрустящими маринованными огурчиками) и откусывать небольшие кусочки. Или большие. Чаще большие: на свежем воздухе у меня развился впечатляющий аппетит, так что было весьма непросто заставить себя хотя бы не заглатывать сосиски целиком. Как удав какой-то, ей-богу! Поэтому, собственно, я и старалась сесть где-нибудь в укромном уголке, дабы не травмировать психику культурных немцев.