– Это Мария, наш семейный стоматолог, – пояснил мне Паоло, когда мадам уплыла в глубь своего двора. – Прости, мне пришлось пригласить ее к нам на обед, мы ей давно обещали. Я знаю, что ты этого не любишь, но тебе необязательно сидеть там все время. Побудь с нами немного в самом начале, иначе будет выглядеть невежливо, а потом можешь опять уйти спать на пляж. Только зонтик возьми, а то ты цветом напоминаешь вчерашнюю креветку.
На этот раз я даже не очень расстроилась: стоматолог – дело святое. Надо и вправду пантенолом намазаться. И еще раз зубы почистить. Дважды. А вообще, мадам была очень симпатичная – милая, пухленькая, черноволосая, с хитрющими веселыми глазами. Мне казалось, все стоматологи должны быть похожи на моего – серьезные, собранные, говорящие исключительно о новых моделях ирригаторов и ультрасовременных составах для фотополимерной пломбы.
Пока я сооружала на лице из пантеноловой пены густую бороду, как у Санта-Клауса, пока яростно расчесывалась, нещадно выдирая волосы, пока плела из их остатков косу и искала приличную одежку, Мария уже успела занять место за нашим столом. Паоло накладывал ей в тарелку кальмаров, а мама заправляла салат лимонным соком.
Меня еще раз представили – Мария, как и положено, потрепала меня за щеку, но на этот раз я стерпела, ведь нельзя ссориться со стоматологами, – и мы сели за трапезу. Мадам попробовала кальмары, блаженно закатила глаза и заявила, что единственное, чего здесь не хватает, – так это домашнее вино. У ее свекра, мол, винодельня, сейчас она позвонит сыну, чтобы принес бутылочку, – и тут она хитро стрельнула глазками в мою сторону.
Я ожидала увидеть очередного сорокалетнего маменькиного сынка с круглым пузиком и маслянисто сверкающей плешью, но у сына Марии не оказалось ни того, ни другого. Вообще-то он был весьма хорош – просто возмутительно хорош: с темно-синими глазами и аккуратными, немного вьющимися выгоревшими русыми волосами. Он вошел в дом, учтиво поклонился присутствующим и представился Маркусом. Следом за ним в дверь попыталась протиснуться хитрая морда хаски, но хозяин велел собаке ждать снаружи. Ах вот кого я видела утром на пляже!
Маркус торжественно вручил Паоло запыленную бутылку (ее не протирали, чтобы сразу было видно: стояла в настоящем винном погребе, а не на полке супермаркета), а моя мама предложила ему кальмаров с салатом, на что он скромно согласился и добавил с очаровательной улыбкой: «Только совсем чуть-чуть, пожалуйста, я не голоден». Этот скромный тон и застенчивость вовсе не вязались с его ослепительной голливудской внешностью: по моему мнению, такой красавчик мог быть исключительно Дон Жуаном. Но, к моему стыду, он мне очень нравился. К стыду – потому что в моем понимании, пока я с Каспером, для меня должен существовать только он. А тут вдруг какой-то Маркус. И еще мне было стыдно за то, что мне приглянулся классический смазливый паренек, а это как-то вульгарно.