Не скажу, что мне было интересно, кому это я так понадобилась. Думаю, что все дело именно в том, что я жена Алана. А что, насколько я поняла, у них в клане до теплых семейных отношений очень далеко. Да и когда дело касается власти, люди могут вести себя так, что никогда и не подумаешь.
Тогда для чего меня «выкрали»? Шантаж? Рычаг давления? А может, меня просто хотят убрать с чьей-нибудь дороги? А что? есть какая-нибудь высокородная дева, которую хотят видеть на моем месте, а тут я. И что со мной делать? Как что, убить. Не зря же меня пытались отравить в самом начале. А ведь так и не узнали, кто это затеял. И раз покушение состоялось в самом главном доме, то не исключено, что замешан кто-то из близких родственников.
«Как там Алан?» — спросила у Абсолона, так как просто лежать было скучно.
«Сама как думаешь? Нашли твоего охранника и карету. Возница мертв, а охранник полуживой. Недалеко нашли от дома той ведьмы. Он едет следом за нами», — ответил Абсолон.
Спрашивать о том, как они узнали, в какую сторону мы направляемся, не стала, понимая, что их ведет сам Абсолон. Всё-таки если он и во мне и в Алане, то просто обязан ощущать, где его часть.
Через некоторое время повозка, наконец, затормозила. Меня снова закинули на плечо. Руку тут же закололо. Слишком отлежала. Прикусив губу, смолчала.
Шли долго. Сначала по улице, потом явно вошли в помещение, затем куда-то спускались по лестнице. Подвал? Ну, классика жанра.
— Она? — спросил второй у кого-то.
Послышался шум металла, потом шаги. Я буквально каждой клеткой тела почувствовала чужой пристальный взгляд.
— Она, — Взгляд пропал. Голос третьего был еще более грубым, хриплым, басовитым и явно прокуренным и пропитым. Принадлежал взрослому мужчине. — Разденьте ее.
Меня тут же принялись сноровисто освобождать от одежды. И если поначалу я думала, что снимут только плащ, то очень ошибалась. С меня сняли и платье, оставив в одной рубашке, которую принято было надевать под платье. Сняли даже сапожки и длинные чулки, вместе с бельем.
Я думала, будут лезть своими руками, куда не следует, но нет, лишнего ничего не делали, просто раздели и оставили лежать на скамье.
Оставаться безвольной куклой с каждой секундой становилось все сложнее. Не выдать своих эмоций, задача просто сверхсложная. И Абсолон на мои внутренние крики лишь посмеивался, говоря, что это нужно для дела.
После я снова услышала звук металла. На этот раз поняла, что это. Цепи.
— Подними ее и держи прямо, — заговорил третий.
Сильные руки одним махом меня подняли, словно я была легче пушинки. Наверное, это второй.