— Что случилось? — чуть слышно прошептала она, с трудом поднимаясь с небольшого ровного пятачка мокрого пола. Вокруг неё в ограниченном звездой рун пространстве царил хаос. Пластобетонный пол вокруг был смят, как простая бумага. Кое–где виднелись оплавленные и потёкшие, как воск, куски пола. На месте листика прямо из пола рос приличный куст. Корень, как картонку, пробил основание и ушёл далеко в землю.
Наконец окончив обозревать разрушения и вдруг обнаружив, что стоит совсем голая перед молодым парнем, она, покраснев как помидор, попыталась прикрыться руками.
— Да, ладно. Что я, девушек голых не видел! — махнул я рукой.
— Неприятно стоять голой перед мужчиной, — поёжилась она. — Что произошло? Где моя одежда? Почему я себя как–то не так чувствую?
— По порядку, — ободряюще улыбнулся я. — Важно чувствовать не то, что ты стоишь голой перед мужчиной, а то, что ты красива и должна сознавать свою красоту. Тогда никакие взгляды смущать не будут. Всё, что ты видишь вокруг натворила ты сама, подчиняя свою болезнь, точнее теперь это твои силы псиона. Одежда вон лежит спокойно у стеночки. Если бы ты её не сняла, осталось бы от неё только кучка пепла. А чувствуешь ты себя непонятно потому, что у тебя добавились другие чувства. Владеть ими ты пока не можешь, но ведь ты их ощущаешь.
— И мне уже можно одеться? — уже смелее взглянула на меня Тасина.
— Можно, но как по мне, так без одежды ты смотришься великолепно. Правда жена у меня ревнивая и с большим трудом и после длительных уговоров разрешила мне на тебя смотреть в таком виде.
(Лиэна: — Прибью. Я тебе припомню длительные уговоры. Нет не прибью. Лучше буду целыми ночами мучить.)
Девушка покраснела, но всё же собралась и уже спокойно добралась до одежды и привела себя в относительный порядок.
— Что дальше? — поинтересовалась она, не зная, что делать.
— Дальше надо учиться использовать то, чем тебя наделили враги, сами не понимая что делают. А теперь иди обрадуй отца, который уже давно стоит за дверью, — подбодрил я её. Дух давно доложил о присутствии императора в коридоре. Контур защитных рун хорошо защитил внешнее пространство, так что даже автоматика резиденции ничего не зафиксировала, хотя внутри бушевали штормы стихий.
— Учить будешь ты? — обернулась она ко мне уже прямо перед дверью.
— Больше некому, — развёл я руками.
— А как же жена? — хитро усмехнулась девушка.
— А она будет учиться вместе с тобой. Я ей припомню кое–какие обещания. Мало не покажется.
(Лиэна: — Злопамятный ты, муж. Я уже забыла, что там тебе пообещала.