– Пластинки.
– Какие пластинки? Старье на семьдесят восемь оборотов, которое дышит на ладан? У Джины – совсем другое дело. Она вошла в историю с помощью картинок, а картинки гораздо лучше противостоят времени.
– Допустим, – признала Глория. – Допустим, это действительно так. А ты что, знаешь какое-нибудь более прочное средство?
– Может быть, и знаю. Тебе не приходила в голову мысль о музеях, о надписях, запечатленных в камне?
Глория едва не подпрыгнула.
– Ты что, предлагаешь мне заказать себе надгробную доску? Гадость какая!
– Вовсе не надгробную. Доски ставят не только на кладбищах. Совсем наоборот. Есть нечто, что можно увидеть не опуская голову к могиле, а поднимая ее вверх…
– Я тебя не понимаю…
– Есть мемориальные доски…
– Ах вот оно что!
Глория разволновалась. Она лежала, сжимая на груди кулаки.
– Понимаешь, – продолжала Жюли, – в этом нет абсолютно ничего похоронного. Представь себе красивую мраморную доску с простой надписью, высеченной золотом: «Здесь жила знаменитая скрипачка Глория Бернстайн. Родилась в Париже первого ноября тысяча восемьсот восемьдесят седьмого года», – а дальше свободное место, которое будет заполнено когда-нибудь потом.
– А что, дату рождения сообщать обязательно? – спросила Глория.
– Ну конечно. Именно это больше всего поражает прохожих. «Смотри-ка, ей, значит, уже сто лет!» – скажут они. И весь «Приют отшельника» будет тобой гордиться. Как ты думаешь, чем особенно привлекательны улицы и площади в городах? Именно своими мемориальными досками. Они придают дух истории местам, которые без них оставались бы похожими на все остальные. А ведь именно это мы и наблюдаем здесь. «Приют отшельника» – прекрасное и очень удобное место, но у него есть один недостаток: он слишком новенький. Ему не хватает патины, чтобы подчеркнуть его исключительность.
– Пожалуй, – проговорила Глория. Идея понемногу захватывала ее. – Постой, а как же Монтано?
– А что Монтано? Мы что, побежим ей докладывать? А когда она увидит сама, будет уже поздно. Если она и захочет заказать такую же доску для себя, видно будет, что она просто повторяет все, что делаешь ты. К тому же она не посмеет написать: «Родилась в Неаполе…»
– И еще переврет дату рождения, – горячо подхватила Глория. – Слушай, а это правда хорошая идея.
Внезапно ее лицо омрачилось.
– А ты? Почему ты не закажешь доску для себя?
Но Жюли заранее предвидела этот вопрос.
– Одной вполне хватит, – ответила она. – Иначе это будет похоже на кладбище.
Глория теперь успокоилась, лицо ее медленно наливалось краской жизни. Казалось, проект Жюли произвел на нес такое же действие, какое производит на больного срочное переливание крови.