- Я попробую договориться с руководством, - проговорил Александр Михайлович. - Что ж, пишем протокол?
- И как же все это будет выглядеть? - не отвечая на его вопрос, спросил Канюков.
- Просто. Вы назовете человека, которому вы доверяете. Мы его пригласим сюда. Устроим вам с ним свидание. Вы поручите ему принести деньги и сдать их в финчасть. Там ему выдадут квитанцию, которую я приобщу к делу.
- Заманчиво, - протяжно произнес Анатолий. - Да кому ж поручение-то такое дать?
- Как кому? Тут одна миловидная женщина приходила, Щелканова, кажется. Интересовалась: нельзя ли с вами повидаться?
- И что ей сказали?
- Сказали, что пока нельзя. Она сказала, что придет завтра.
- Вот дура-то!
- Почему? - Александр Михайлович посмотрел на него спокойно и внимательно. - Любит она, вероятно, вас. Узнала, что беда с вами, и прибежала.
- А мне с ней можно повидаться?
- Можно.
- Наедине?
- Нет. В моем присутствии.
- Такого не может получиться: деньги внесу, а домой не пойду?
- Нет. Такого случиться не может.
- Пишите протокол. Я вину свою в краже чемодана полностью признаю и раскаиваюсь.
Канюков сидел в коридоре следственного отделения и ждал, когда освободится Гвоздев. Сердце ныло: Антон Прохорович денег не дал, всячески оскорбил и вышвырнул из дома как щенка. В голове мутным потоком текли мысли. Ну и орешек! А по началу как будто все шло хорошо. Брали краску, гвозди, ткани, продукты из вагонов, складов, из магазинов; крали вещи у пассажиров на вокзалах и в поездах. И все «добытое» куда-то исчезало, словно сквозь землю проваливалось, а некоторое время спустя Орех раздавал пакетики с «гонораром»… Сколь же хитрым он оказался. А ведь другом себя называл… И чего это следователь не зовет? Скорей бы уж!..
И в этот момент в дверях кабинета появился Гвоздев, пригласил войти.
…После допроса, длившегося более двух часов, Александр Михайлович сам отвел Анатолия в камеру. Уходя сказал:
- Через некоторое время вернемся к разговору. Я хочу, чтобы вы твердо усвоили: обстоятельства складываются не в вашу пользу.
Канюков угрюмо кивнул.
Александр Михайлович, возвратившись в кабинет, перечитал протокол допроса. Обвиняемый раскрываться не желал. Его сопротивление ломало намеченный план. Предполагалось, что Канюков, будучи обиженным Дыбиным, начнет признаваться, но он на это не пошел. Обстановка вынуждала прибегнуть к предъявлению улик. Этого делать Гвоздев пока не хотел, но…
Он вызвал Канюкова для продолжения допроса.
- Где сейчас находится Шакур? - сразу же спросил Гвоздев.
Вопрос был настолько неожиданным, что Канюков не смог скрыть удивления.