— Я могу заплатить. Прямо сейчас.
Диас огляделся, облизнул губы и ответил:
— А как ты выглядишь, мамочка?
Он протянул руку, схватил Беккера за подбородок и попытался заглянуть в лицо. Но Беккер вцепился в его запястье и вывернул. Диас ощутил силу и понял — это мужчина. Беккер оттолкнул Диаса и поднял голову, его глаза широко раскрылись, он оскалил зубы.
— Сволочь… — пробормотал дилер, отшатываясь сторону. — Ты тот самый убийца!
Беккер отвернулся и зашагал по улице, он почти бежал, его разум отчаянно пытался найти выход, взывал о помощи…
У него за спиной Оливио повернулся в сторону патрульных машин, стоящих на дальнем краю площади.
— Эй! — выкрикнул он, перевел взгляд с полицейских на Беккера, потом снова посмотрел на копов и помчался к ним, крича и размахивая руками. — Эй, это он, это он!..
Беккер побежал. В спортивных туфлях это не составляло труда, но вокруг было полно полицейских, и если они появятся достаточно быстро и начнут спрашивать о пробежавшей женщине…
В мусорном баке у входа в переулок копался бродяга. На нем была мятая шляпа и грязный плащ с погончиками, доходящий до колен.
На тротуаре валялась половинка кирпича, остатки бетона окружали его, точно глазурь морковное пирожное.
Беккер оказался в узком переулке, на целый квартал вокруг никого не было, в их сторону никто не смотрел.
Он на бегу подхватил кирпич. Бомж поднял голову, выпрямился и отступил на шаг в сторону. Когда Беккер ударил его кирпичом в грудь, в глазах несчастного появилось удивление. Бродяга ударился о мусорный бак и упал на спину.
— О-о-о, — простонал он.
Убийца дважды ударил его кирпичом между глаз. Он нависал над ним, рыча, точно питбуль, чувствуя, как закипает в его жилах кровь…
Послышался вой сирены, потом еще одной.
Беккер сорвал с бродяги шляпу и плащ, натянул его на себя, спрятал под ним сумочку, снял парик, надел шляпу и глубоко надвинул ее на лоб. Бездомный захрипел, на его губах запузырилась кровь. Все еще живой… Беккер рванулся обратно к выходу из переулка, готовясь исполнить новую роль нищего.
Из-за его спины раздался булькающий звук. Он обернулся: один глаз на изуродованном лице был широко раскрыт. Бродяга умирал. Беккер узнал булькающий хрип. В его сознании зазвучал холодный далекий голос: «Черепно-мозговое кровотечение, множественные переломы теменной кости».
И уставившийся на него глаз. Бомж умрет, а потом вернется и будет за ним наблюдать. Беккер быстро огляделся по сторонам и поспешно вернулся к бездомному. Он вытащил перочинный нож и нанес несколько быстрых ударов. Глаза исчезли. Бродяга застонал, но он все равно уже умирал.