Виноградов понял, что Бубнов может еще долго характеризовать своего шефа.
– Подскажите, а как он вел себя с коллегами?
– Я повторюсь, он никого ни во что не ставил! Считал, что лишь он знает, что нужно делать и как нужно жить!
Полковник заметил, что у Бубнова дрожат руки.
– Он столько лет стоял у штурвала компании, неужели он ничего не сделал для развития фирмы?
– Как сказать. Он создавал иллюзию работы. Приписывал себе заслуги других. За счет этого и выезжал, – Бубнов говорил уже более спокойным тоном. – Понимаете, такие люди уже мертвы. Поэтому расставаться с жизнью ему было не страшно. Не думайте, что мы все такие бесчувственные. Нет. У нас такая же душа и сердце, как и у вас. Просто мы устали. Устали от постоянных унижений, оскорблений, лжи…
– Почему никто не остановил его, не прекратил этот ужас? – спросил полковник.
– Как видите, кто-то все же прекратил. У кого-то явно сдали нервы. Всему есть предел. Даже бесчеловечности есть предел.
– Какое у вас интересное печенье, – вдруг спросил Виноградов, – извините, я просто голодный.
– Угощайтесь, – Бубнов протянул корзинку с печеньем.
– Очень вкусное! Я такое не пробовал. Просто я большой поклонник выпечки, – прожевывая сдобу, сказал полковник. – Домашнее?
– Нет, в магазине купил, – не раздумывая ответил Бубнов.
– Очень вкусное! Я обязательно поищу на прилавках!
Беляк, приподняв брови, смотрел на друга, который уплетал чужое печенье, испачкав все лицо в крошки. На мгновенье Сергей Васильевич подумал, что друг от голода несет какой-то бред.
– Угощайся, – будто прочитав мысли Беляка, сказал полковник и протянул ему печенье.
Беляк хотел отказаться, но, увидев злые огоньки в глазах полковника, покорно открыл рот. Беседа продолжалась еще минут десять. Затем, отблагодарив за помощь и второй завтрак, Виноградов и Беляк вышли из кабинета.
– Что это было за представление? – выйдя из здания, спросил Беляк.
– Серый, ты просто олух! – подкуривая сигарету, сказал полковник. – Ты так ничего и не понял?
– Нет. Но мне было стыдно за тебя! Ты не мог подождать, пока мы закончим, и потом пообедать?
Александр Петрович старался сдержать эмоции. Про себя он посчитал до десяти, представил овец, пасущихся на зеленой лужайке, и даже сделал дыхательную гимнастику. Беляк все это время смотрел на него, как на сумасшедшего.
– Знаешь, Серый, это тебя надо было отправлять на пенсию, а не меня! – сказал полковник. – Ведь у тебя поролон вместо мозгов! Как ты мог не догадаться в чем дело?
– Ну, давай, жги! Просвети тупицу!
– Вчера Иванова угощала нас таким же печеньем! Но ты был поглощен созерцанием ее красот. Она рассказывала, что испекла его сама!