— Это Гвиндер, моя младшая сестра, — пояснила Дейдра. — А это Джен Уди, моя мать. Моя мать до того, как мне исполнилось тринадцать лет.
Линли взглянул на Дейдру. Девушка говорила так, словно они обозревают экспозицию в музее. Он представился:
— Томас Линли. Я не врач. Просто друг.
— Шикарный голос, — отозвалась Гвиндер.
Она продолжила делать то, чем занималась, то есть поднесла женщине стакан с какой-то белой жидкостью.
— Хочешь пить, мама?
Джен Уди покачала головой. Пальцы её приподнялись и снова упали.
— Где Горон? — спросила Дейдра. — И где твой отец?
— Он и твой отец тоже, — заметила Гвиндер, — как бы ты к этому ни относилась.
В её словах можно было уловить укор.
— Где они?
— Где ещё им быть? Сейчас ведь день.
— На ручье или в сарае?
— Откуда мне знать? Где-то ходят. Мама, ты должна это выпить. Тебе это на пользу.
Рука Джен поднялась и опустилась. Голова слегка дёрнулась. Женщине хотелось отвернуться лицом к стене, так, чтобы её не видели.
— Разве они не помогают ухаживать за ней, Гвиндер? — поинтересовалась Дейдра.
— Я тебе говорила. За ней поздно ухаживать. Мы теперь только ждём.
Гвиндер села на скамью возле запачканной подушки и поставила стакан на подоконник. Желтушный дневной свет сквозь тонкую занавеску падал на лицо Джен. Гвиндер подняла подушку вместе с головой матери и снова взяла стакан. Одной рукой она придерживала мать за затылок, другой подносила стакан к губам. Она заставила мать открыть рот и влила туда немного жидкости. Мускулы на шее Джен чуть двинулись, и она немного проглотила.
— Тебе нужно её отсюда увезти, — сказала Дейдра. — Это место ей не годится. Да и тебе тоже. Здесь холодно и нездорово.
— Неужели я не понимаю? — ответила Гвиндер. — Потому и хочу взять её…
— Ты действительно веришь, что поможет?
— Это мамино желание.
— Гвиндер, она не религиозна. Чудеса только для верующих. Тащить её в такую дорогу! Взгляни на неё. У неё нет сил для путешествия. Да посмотри же ты на неё, бога ради!
— Чудеса для всех. И это то, чего мама хочет, в чём нуждается. Если мы не попытаемся, она умрёт.
— Она уже умирает.
— Об этом ты и мечтаешь? Я так и думала. Ты и твой шикарный друг. Зачем ты его с собой притащила?
— Он не мой… Он полицейский.
Гвиндер ухватилась за ворот пуловера.
— Мы не делаем ничего плохого, — запричитала она. — Не гоните нас. Городской совет в курсе… Нам разрешено здесь жить. Мы никого не беспокоим. — Она повернулась к Дейдре. — Он что, не один? Там ещё копы? Вы явились забрать маму? Она станет сопротивляться. Будет кричать. Не могу поверить, что вы так с ней поступите. После всего…