— Перед моей дачей все обстоит благополучно. Но за углом несчастные куры опять попадают в положение вертикальное… Я сама ходила тайком посмотреть…
Особенно знаменитою баронесса сделалась после истории с красным пуделем. Как раз в тот момент, когда она выходила из своей виллы, под ноги ей попал пудель, выкрашенный в ярко-красный цвет. Баронесса хотела поймать пса, но неизвестно откуда набежала масса дворняжек. Дальше получилась такая картина. По улице бежал красный пудель, за пуделем — дворняжки, а за дворняжками мчалась баронесса, крича:
— Держите, держите красную собаку!..
Городовой ухитрился в конце набережной поймать пуделя. Баронесса приказала ему нести собаку прямо в губернаторский дом, следуя за ним сама в величайшем волнении… Губернатор принужден был принять ее вне всякой очереди.
— Какая тут администрация! — волновалась она. — Безобразие! Позор! Я требую строжайшего наказания для того, кто позволил себе истязать эту собаку!..
— Простите, баронесса. Но в чем же состоит истязание? Дамы себе красят волосы, и это считается вполне уместным…
— А самолюбие собаки? Вы с ним не считаетесь?.. Боже мой, все дворняжки Ялты бежали за пуделем. Собака явным образом страдала…
— Вы не можете этого доказать… Пуделю, может быть, льстило, что на него обращают внимание…
Баронесса потребовала, чтобы было произведено дознание. Оказалось, что пуделя выкрасил в красный цвет один из офицеров, находившихся под начальством ее мужа… Доложено было государю: тот приказал довести до сведения баронессы, что виновного найти не удалось…
По окончании завтрака царь говорил присутствующим со своей обычной простотой:
— В таком-то часу я поеду верхом. Кто желает сопровождать меня, благоволите заказать себе лошадей.
Нам приводили небольших лошадок, привыкших лазать по откосам гор. Любителей этого рода спорта было немного. В конце концов вышло так, что я один сопровождал государя, не считая, конечно, дежурного флигель-адъютанта, который ехал, так сказать, по обязанности.
Но это недолго продолжалось. Раз в сильный дождь Николай II около Массандры шел большой рысью, распустив поводья. На мягкой глине на повороте лошадь поскользнулась. Царь упал, сильно ушиб себе ногу, но оказался в состоянии снова сесть в седло и вернуться в Ливадию; здесь силы его покинули, и он еле поднялся на крыльцо. Государыня была страшно перепугана и умоляла царя больше не делать прогулок верхом. К тому же около этого времени появились автомобили; было гораздо приятнее доезжать до определенного места и потом сразу лезть на высоту. Скоро оказалось, что один Дрентельн, исключительный ходок, в состоянии следовать за государем, который был ходоком необычайно выносливым. Царь вообще был очень крепко сложен: вне своего кабинета он редко когда садился; я никогда не видел, чтобы он к чему-нибудь прислонялся; выдержка его была замечательна.