Обучение подходило к концу. Оставался один финальный заплыв в открытом океане: восьмикилометровая дистанция у побережья острова Сан-. Завалить его было нельзя: иначе мы провалили бы всю учебу.
Мы спрыгнули с пирса в океан. Вода обожгла холодом. Пятнадцать пар курсантов, войдя в волны, поплыли в сторону выхода из маленькой бухты, вокруг полуострова и над зарослями водорослей. Часа через два пары настолько рассеялись, что было непонятно, сколько человек впереди и позади. Четыре часа плавания — и мы с Марком, измотанные, окоченевшие и на грани переохлаждения, выбрались на берег. Там нас ждал инструктор.
— Упасть! — он.
Мои руки и ноги замерзли настолько, что я не чувствовал песка под пальцами. Стараясь держать голову прямо, я видел лишь ботинки инструктора. Он ходил кругами вокруг нас с Марком.
— Вы двое — позор для всего курса. — В поле моего зрения показалась еще одна пара ботинок, а потом еще одна. Нас окружали уже несколько инструкторов.
— Из-за вас все курсанты выглядят плохо. Он сделал паузу. — Отдыхайте, джентльмены!
Мы с Марком поднялись на ноги, огляделись и внезапно поняли, что пришли к финишу первыми.
— Да, классно вы их опозорили. Инструктор улыбнулся. — Второй пары еще даже не видно.
Мы с Марком обернулись и посмотрели на океан. В самом деле, в поле зрения не было ни одного пловца.
— Вы молодцы, джентльмены. Похоже, лишняя боль и страдание окупились. — Инструктор сделал паузу, подошел к нам и пожал нам руки. — Для меня будет честью служить с вами, когда вы попадете в нашу команду.
Мы сделали это! Долгий заплыв стал последним тяжелым испытанием. Через несколько дней мы с Марком закончили обучение.
Мой товарищ сделал успешную карьеру среди «морских котиков», и мы до сих пор остаемся близкими друзьями.
В жизни у вас будет много «цирков». За неудачи придется платить. Но если вы не опустите руки, если вы позволите сложностям учить и укреплять вас, вы будете готовы к тяжелейшим жизненным испытаниям.
* * *
Одним из тяжелейших периодов в моей жизни был июль 1983 года. Я стоял перед командующим офицером и думал, что моей карьере «котика» пришел конец. Меня освободили от командования отрядом за то, что я пытался изменить его организацию, тренировки и методику выполнения заданий. В отряд входили замечательные люди — и рядовые, и офицеры, включая редких профессионалов, — но порядки укоренились еще в ходе вьетнамской войны. А я думал, что настало время для изменений. Но как выяснилось, нововведений добиваться нелегко, особенно руководителю.
К счастью, хотя я был уволен, начальство разрешило мне перейти в другую бригаду «котиков». И все же моя репутация сильно пострадала. Куда бы я ни шел, офицеры и рядовые знали: я потерпел неудачу. Каждый день за моей спиной шушукались. То тут, то там мне исподволь давали понять, что я не гожусь в «морские котики».